Автор: Надежда Сикорская, Париж-Лозанна, 11.10.2018.
Сегодня в книжные магазины Швейцарии поступит новое сочинение Фредерика Пажака, посвященное двум выдающимся поэтессам и выпущенное лозаннским издательством Noir sur Blanc. Накануне этого события мы смогли пообщаться с автором.
|Le nouvel œuvre de Frédéric Pajak, consacré aux deux immenses poétesses, publié par les Editions Noir sur Blanc, à Lausanne, arrive aujourd’hui dans les librairies suisses. La veille de cet événement nous avons pu en parler avec l’auteur.
Как бы ни была велика сегодня популярность электронных книг, немало есть еще людей, предпочитающих читать по старинке. К ним относится и автор этих строк, обожающий взять в руки хорошо, на качественной бумаге, изданный том, желательно потолще. Такое ни с чем не сравнимое удовольствие мы испытали несколько дней назад, получив уже седьмой по счету «Неопределенный манифест» Фредерика Пажака.
Для тех, кто не знаком с творчеством этого плодовитого франко-швейцарского писателя и художника, сообщаем, что родился он в 1955 году во Франции. За его плечами более двадцати книг, многие из которых изданы в изобретенном им оригинальном формате, где текст тесно переплетается с рисунками, но при этом ни просто книгой с иллюстрациями, ни тем более комиксами это не назовешь.
Известность к Пажаку пришла после публикации в 1999 году романа «L’Immense solitude. Friedrich Nietzsche et Cesare Pavese, orphelins sous le ciel de Turin» («Необъятное одиночество. Фридрих Ницше и Чезаре Павезе, сироты под небом Турина»). Среди других реальных личностей, ставшими объектами его внимания, были Джеймс Джойс, Вальтер Беньямин, Эзра Паунд, Андре Бретон, Шопенгауэр, Винсент ван Гог (книга о ван Гоге переведена на русский).
Все семь томов «Неопределенного манифеста» вышли в издательстве Noir sur Blanc. За третий из них, «Смерть Вальтера Беньямина. Эзра Паунд в клетке», автор был награжден премией Медичи в номинации «эссе» в 2014-м году и Швейцарской литературной премией в 2015-м.
И вот – новое произведение, ради которого Фредерик Пажак совершил путешествие по необычному с точки зрения туристической индустрии маршруту: Санкт-Петербург, Москва, Казань, Самара, Таруса, Коктебель, Елабуга… На одной из первых страниц мы находим прекрасное определение женской поэзии, которую автор называет «поэзией души»: «Там, где мужчина-стихотворец чаще всего упорно стремится ухватить предметы и существа, поэт женщина отправляется в путешествие в самое себя, в уголки сознания, часто обходимые вниманием. Она черпает вдохновение в малейших сигналах интуиции, в биении сердца, во вздохе. Из этих глубоко запрятанных эмоций она создает хрупкое орудие войны. Войны против устоявшихся мнений, против притворной сентиментальности: каждое слово должно быть извлечено из нутра, из самой его глубины».
Кто бы мог подумать, что на такое определение способен мужчина?
Наша Газета: Продиктован ли Ваш выбор Эмили Дикинсон в качестве одной из героинь тем фактом, что вы родились в один день – 10 декабря?
Фредерик Пажак (смеется): Вовсе нет! Хотя, действительно, я не знаю другого человека, с которым у меня «общий» день рождения.
Если серьезно, почему именно эти две поэтессы? Вы так любите их стихи или Вас привлекла радикальная противоположность их судеб?
Сначала я «познакомился» с Мариной Цветаевой – благодаря ее биографии «Миф и реальность», написанной Марией Разумовской и выпущенной тоже издательством Noir sur Blanc. И с тех пор мечтал написать о ней. А Эмилию Дикинсон я открыл в одной из «Антологий американской поэзии». «Женская тема» заинтересовала меня еще и потому, что меня часто упрекали за то, что в моих книгах нет женщин в качестве центральных персонажей, а только в качестве «сопровождения». Вот я и решил объединить двух этих представительниц разных эпох, разных континентов, диаметрально противоположных судеб.
С «количественной», так сказать, точки зрения, нельзя не заметить, что часть, посвященная Марине Цветаевой, гораздо объемнее. Почему так? Жизнь насыщеннее?
Ну конечно! Эмили Дикинсон провела большую часть жизни в своей комнате – что о ней писать?! Да и пробовали уже не раз, о ней даже роман написан, довольно пустой. Она однажды выбралась в Вашингтон, однажды в Бостон, и все. Ее жизнь прошла незаметно. Марина же Цветаева – готовый персонаж для толстого романа, ее жизнь невероятна, она всегда и везде привлекала к себе внимание, притягивала людей. Кроме того, эта книга позволила мне еще раз напомнить, насколько негостеприимны парижане – я уже поднимал эту тему, когда писал о Вальтере Беньямине. Как и он, живя в Париже, Марина почти не общалась с французами. Правда, с русскими она тоже общалась мало, будучи со всех сторон окружена подозрениями.
Между рассказами об Эмили Дикинсон и о Марине Цветаевой в Вашей книге есть и третья часть, посвященная впечатлениям о современной России. Неужели, так давно интересуясь культурой этой страны, Вы действительно впервые побывали в ней только в этом году?
Представьте себе, да, хотя собирался очень давно! Мое путешествие можно назвать «по следам Марины Цветаевой» - мне было интересно увидеть места, где она жила, гуляла, писала, любила, где она трагически умерла. Я очень много читал о ней, Марина вызывает у меня огромную симпатию, я очень проникся ею…
C точки зрения франкоязычного читателя, возможно, не очень хорошо знающего русскую историю первого половины прошлого века, эта история передана Вами достаточно схематично и сквозь призму жизни Цветаевой. Так и задумывалось?
Именно так. В понимании последних двух лет ее жизни мне очень помог дневник ее сына, Мура – 800-страничный том, ставший для меня одним из главных источников информации. Я был потрясен зрелостью этого совсем молодого человека, его трезвыми суждениями об окружавшем его мире, о политике, о литературе, о большевистской России, о войне. Потрясен его образованностью и тонкостью восприятия.
На сотой странице Вашей книги, рассказывая о Крыме, Вы задаете риторический вопрос: «А что, если крымчане, в большинстве своем этнические русские, говорящие по-русски, предпочитают Москву Киеву?» Вы не можете не понимать, что такая постановка вопроса расколет Ваших читателей на два лагеря. Это провокация?
Нет, не провокация. Все, с кем мне довелось пообщаться в Крыму, даже украинцы, высказывались в пользу Москвы. Путин не дурак, он построил аэропорт, дороги, огромный порт. Люди предпочитают быть под защитой России, несмотря на всю авторитарность Путина и западную пропаганду. Честно говоря, я сам был удивлен, но это правда, и кто не верит, пусть поедет и сам убедиться. Но при этом все в один голос критикуют Путина, не меньше, чем Горбачева и Ельцина. Во Франции тоже все критикуют Макрона и смеются над ним, но ведь избрали же его!
Давайте вернемся к поэзии, это интереснее. Думаете ли Вы, что в нашем мире, с его ускоренным ритмом жизни, с немедленным доступом к информации, стрессом и прочими «прелестями» для нее еще осталось место и время?
Мне кажется, что ее значение только возрастет! Люди устали от стресса, многие покидают Париж, например. Я сам последовал их примеру и с тех пор, как переехал в Арль, ощущаю себя в другой стране! В книжных магазинах этого городка есть целые отделы поэзии, и люди покупают ее, значит, интерес есть.
Вашу книгу сопровождают Ваши же прекрасные рисунки. Однако мне бросился в глаза некоторый диссонанс между ними и текстом: текст скорее позитивный, даже оптимистичный, а рисунки – грустные, и не только потому, что черно-белые.
Я был в восторге от России, от ее умных, любознательных, гостеприимных людей – никакого сравнения с Францией. Был потрясен ее просторами, ее монументальностью в буквальном смысле слова. Все это трудно отразить в рисунках, тем более в рисунках небольшого формата, а потому я сконцентрировался в них на следах Советского союза в самых разных его проявлениях. Но в страну вашу я, правда, влюбился!
Сердце бьется ровно в Swiss Ablation
Несколько дней назад мы посетили цюрихский Вест-енд, промышленный квартал города, где находится кардиологический центр профессора Саши Зальцберга. Делимся впечатлениями.Праздник дизайна в Цюрихе
Сегодня в городе на Лиммате открываются Недели дизайна, в рамках которых несколько мероприятий будут организованы Киевской неделей дизайна.Богатые тоже платят
Колоньи, самая богатая коммуна кантона Женева ведет борьбу против реформы финансовой солидарности между коммунами. И проигрывает.Русская грязь и русский секс на женевской сцене
До 9 мая на сцене Большого театра Женевы идет опера Дмитрия Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда». Мы побывали на премьере.Хруст судьбы
Сегодня в книжные магазины Швейцарии и Франции поступит книга Елены Чижовой «Повелитель вещей», французский перевод которой подготовило лозаннское издательство Editions Noir sur Blanc.Швейцарские рестораны с интересной историей
В разных частях Конфедерации существует множество кафе и ресторанов, история которых так же длинна, как и интересна. Приглашаем читателей совершить тур по таким заведениям…
Добавить комментарий