«Три сестры» на сцене Оперного театра Цюриха |«Drei Schwestern» at the Opernhaus Zurich

Есть что-то необычайно притягательное в произведениях нашей классики для швейцарских оперных режиссеров. Только этой весной в программе Оперного театра Цюриха сразу две «русские» премьеры: в прошлую пятницу состоялся первый показ «Трех сестер» в постановке Херберта Фритча, а 7 апреля будет представлена «Леди Макбет Мценского уезда» в постановке Андреаса Хомоки. В свое время мы расскажем и об опере Шостаковича по повести Лескова, а пока обратимся к чеховским персонажам.

Один из основных и знаменитых мотивов пьесы доведен до абсолюта. «Москва становится символом разъединения. Каждый из персонажей пытается вырваться из действительности, которая его окружает, и навсегда забыть прошлую жизнь. Рвутся связи, нарушаются взаимоотношения, герои остаются в одиночестве», - так объясняет свое видение автор оперы, венгерский композитор Петер Этвёш.

При этом сценография максимально абстрактна и практически не вызывает прямых ассоциаций с современной реальностью. Такое решение сразу превращает историю Прозоровых в нечто вневременное.

Этвёш написал оперу в 1997 году специально для Национальной оперы Лиона. Премьера состоялась годом позже, и это произведение сразу было признано одним из главных успехов в карьере композитора-новатора. Удивительно, но, несмотря на распевные призывы героинь «В Москву! В Москву!», как раз московская публика до сих пор не видела постановок оперы.

Необычное решение адаптировать для оперной сцены пьесу Чехова появилось не сразу. «Я всегда мечтал написать оперу для трех главных героинь. Чем больше поющих красивых женщин на сцене, тем лучше. Сначала мы с сыном хотели взяться за «Чайку», но потом остановились на «Трех сестрах». В этой пьесе есть все – от частных семейных отношений до глубоких философских размышлений о смысле жизни. В ее драматургии заложен большой оперный потенциал», - делится Этвёш.

Опера существует в двух версиях – на русском и немецком языках. Композитор, приступая к работе над произведением, категорически не хотел отказываться от чеховского текста: сочетания слов и смыслов на языке оригинала создают свои интонации. Немецкий перевод был сделан позже для постановки в Дюссельдорфе.

Отдав дань традиции и языку, композитор создает собственную трактовку. Зритель, знакомый с текстом пьесы, может удивиться нарушению привычной хронологии событий. Действие открывается финальным монологом Ольги, обращенным в будущее: «Пройдет время, и мы уйдем навеки, нас забудут, забудут наши лица, голоса и сколько нас было, но страдания наши перейдут в радость для тех, кто будет жить после нас, счастье и мир настанут на земле, и помянут добрым словом и благословят тех, кто живет теперь. О, милые сестры, жизнь наша еще не кончена. Будем жить! Музыка играет так весело, так радостно, и, кажется, еще немного, и мы узнаем, зачем мы живем, зачем страдаем...» Партия Ольги написана для альта и, возможно, оттого эта ария звучит еще более надрывно и тяжело, подчеркивая безысходность положения.

С самого начала композитор погружает зрителя в довольно мрачное состояние, убедительно показывая, что и спустя сто лет человек не изменился, а мечты Ольги не оправдались: последующие поколения не смогли устроить мирную жизнь на Земле. Двадцатый век – был одним из самых страшных за всю историю человечества.

От общих философских рассуждений режиссер возвращает нас к истории одной семьи. Опера выстроена так, чтобы показать взгляд на одни и те же события с разных позиций. Действие повторяется трижды, и каждый раз мы следим за происходящим глазами Ирины, Маши и Андрея. Может показаться, что этот прием нарушает целостность чеховской пьесы, однако производимый эффект, наоборот, раскрывает ее глубину и многогранность, предлагая зрителю самому продолжить список возможных интерпретаций. Человеческие отношения, описанные Антоном Павловичем, очень трудно ясно сформулировать и просто объяснить, да это и не нужно, достаточно осознать их хрупкость, считает постановщик Фритч.

Во время репетиций режиссер часто повторял слова художника Герхарда Рихтера о том, что «произведение искусства всегда умнее своего создателя». Чтобы справиться с гнетущей атмосферой оперы и не испытывать стресса от невозможности передать все заложенные в нее смыслы, Фритч стал учить певцов наслаждаться игрой. «Актер должен получать удовольствие от процесса, только тогда публика сможет почувствовать полную энергию произведения».

Спектакль идет до 14 апреля. Заказать билеты и получить дополнительную информацию можно на сайте.