Есть ли будущее у Большой Женевы? |The Future of the Big Geneva in Peril?

Необходимость развития женевской агломерации назрела уже давно. По предварительным оценкам, общее население к 2020 году должно составить около 1 млн.человек. Проект «Леманская метрополия» был официально одобрен в ноябре 2011 года. В Пранжене представители кантонов Женевы и Во подписали договор, который определял основные направления сотрудничества: принципы развития транспортной сети, экономической интеграции, создания единой образовательной и научной инфраструктуры.

На момент подписания договора рабочим названием будущей агломерации была «Леманская метрополия». Но от него довольно быстро отказались, предложив на обсуждение и всеобщее голосование целый список самых разных вариантов. Первая группа объединяет различные контаминации названий регионов  на французском языке, входящих в агломерацию: Genève + Vaud + France = "Gevaufran", "Frangevau" или "Genevaud". Вторая группа объединяет территории по принципу их географического положения вокруг озера: "Grand Léman", "Ouest Léman", "Lémanagglo".

Но ни одно из этих названий не устроило комиссию, которая вынесла на голосование вариант «Grand Genève», или «Большая Женева», который и был одобрен на прошлой неделе. Словосочетание должно заменить громоздкое «франко-женевско-водуазская агломерация», фигурирующее во всех официальных документах. В опубликованном по итогам голосования коммюнике говорится, что «название «Большая Женева» полностью отражает основные ценности и устремления сообщества, создаваемого вокруг самого развитого города Романдской Швейцарии».

Однако население кантона Во высказалось категорически против такого решения, мотивируя это нежеланием выполнять роль зависимого сателлита. Лозанна – город с не меньшим экономическим и политическим потенциалом, считают недовольные жители кантона. Правда на данном этапе водуазская столица не входит в агломерацию. Но такое развитие ситуации вполне устраивает женевцев, которые в ответ обвиняют соседей в недостаточной политической и социальной активности. Во всеобщем голосовании в Интернете за пять недель приняло участие только 5 000 человек, чье мнение комиссия и приняла как руководство к действию.

«Большая Женева? О чем вы говорите?! – возмущается депутат водуазского парламента Изабель Шевалле в интервью Le Matin. – Женева пытается повесить на нас свои проблемы. Ведь если это название примут, все их недоработки будут автоматически проецироваться на нас. Это серьезный политический просчет. И какое вообще имеет отношение водуазская деревня к Женеве?» Схожую позицию выражают и некоторые женевские парламентарии. «Нельзя же быть настолько эгоистичными!» – восклицает Роман де Сант-Мари, глава социалистической партии.

Несмотря на столь эмоциональные заявления, власти Женевы сохраняют спокойствие и уже приступили к дальнейшему обсуждению проекта. Мэр Женевы Пьер Модэ не видит никаких проблем в утвержденном названии: «Все, кто работает здесь, уже давно привыкли к слову «Женева». Так что я не понимаю, почему надо поднимать такую шумиху вокруг совершенно обычного дела. Нам нужна агломерация с сильным центром. А такие названия, как «Frangevau» будут вести к анархии». В чем именно заключается анархичность этого слова, мэр не объяснил. Зато из его слов ясно, что он предлагает опираться на одноядерные агломерации по типу Нью-Йорка, Лондона, Парижа или Москвы. В таких городах существует только один центр, вокруг и для которого объединены близлежащие территории.

Странно, но власти Женевы ни разу не попытались обсудить возможность создания многоядерной агломерации, по примеру той, что, например, существует в Рурском бассейне в Германии. К тому же, такой тип объединения гораздо ближе швейцарскому политическому опыту, всячески поддерживающему добровольное сотрудничество независимых партнеров.

Маловероятно, чтобы споры вокруг названия, какими бы ожесточенными они не были, могли бы привести к отказу от всего проекта. Уж слишком тесно взаимосвязаны кантоны, и агломерация возникнет в любом случае, вне зависимости от того провалится политический проект или нет. Просто потому, что достаточно большое количество людей экономически заинтересовано в максимальном сближении регионов. К тому же постоянный рост населения – достаточный фактор для того, чтобы местные власти озаботились вопросами интеграции.