пятница, 29 марта 2024 года   

Жорж Нива: «Россия находится там, где говорят по-русски» |Georges Nivat: «La Russie se trouve là où on parle russe»

Автор: , Женева, .

Жорж Нива, 26 ноября 2019 г. Photo (c) Nashagazeta.ch

Так случилось, что наша первая встреча с профессором Жоржем Нива – в 2007 годy, буквально в первые дни существования Нашей Газеты – совпала с выходом в свет первого тома эпических «Мест русской памяти». С тех пор прошло 12 лет, в течение которых профессор Нива регулярно делился с нашими читателями своими всегда оригинальными мыслями о русской литературе, истории, политике. И вот – второй том и новый радостный повод для беседы.

Наша Газета: Профессор, Ваш труд – без преувеличения монументальный: 880 страниц мелким шрифтом серьезнейшего, невероятно разнообразного по тематике текста. Пробежавшись по оглавлению, хочется одного – закутаться в плед и погрузиться. И все же, 12 лет! Что так долго?

Жорж Нива: Покойный директор Fayard, Клод Дюран, был моим приятелем. Мы много сотрудничали, я вел шеститомное собрание «Истории русской литературы», вел коллекцию современной русской прозы. Мы полностью доверяли друг другу. При следующем директоре, Оливье Нора, проект, так сказать, «дремал» и в таком сонном виде перешел к директору нынешнему, Софи де Клозе. 


А как вообще родилась идея «Мест русской памяти»?

В каком-то смысле мне подбросил идею кузен Оливье Нора, известный французский историк Пьер Нора, автор знаменитых «Lieux de mémoire» («Места памяти»), на русский язык не переводившихся – была сделана лишь маленькая, на 150 страниц, антология его семи томов, шести тысяч страниц текста. Его первоначальная идея разрослась органически, у меня же с самого начала был четкий план, которого я придерживался.

Лейтмотивом первого тома была география, то есть за что, за какие места «цепляется», так сказать, русская память. Не могли бы Вы совсем кратко напомнить суть? 


С географией все было трудно, потому что стало очевидно, что основное, за что «цепляется» русская память, – это русский язык. Россия находится там, где говорят по-русски. Язык играет гораздо более важную роль, чем не только в Швейцарии, но и в Испании, Великобритании или Италии. Но роль эта сравнима с ролью французского языка для Франции. В каком-то смысле французский язык создал Францию: эдикт короля Франциска Первого, известный как Ордонанс Виллер-Котре (Ordonnance de Villers-Cotterêts), подписанный в 1539 году – и до сих пор действующий! – и навязавший всем провинциям написать официальные грамоты на французском языке, а не, скажем, овернском или провансальском, создал нас. Дело короля продолжила классическая французская литература, повлиявшая и на часть Европы, включая все те семьи, которые говорят по-французски в романе «Война и мир». В России ситуация немного иная, роль эдикта Франциска I сыграла русская литература 19 века, а «русский мир», придуманный новой властью, основан, в конце концов, на русском языке. Размытость границ, особенно на западе страны, плюс русский язык многое объясняют. 


А какова сквозная тема второго тома?

Сразу оговорюсь: втором том объединил два ранее планировавшихся тома, второй, главная тема которого – история памяти, и третий – мифы и болезни. В процессе переговоров с издательством мне стало ясно, что если я не поступлю так, то третий том просто не выйдет: в наше время такие книги выпускать сложно. В итоге, может, все и к лучшему, ведь довольно логично без большого временного отрыва «добавить» болезни памяти к ее истории.

Что Вы называете «болезнями памяти»?

Прежде всего, конечно, потери памяти, связанные, главным образом, с большевистским переворотом. Часть памяти просто исчезла – памяти рабочей, крестьянской. Социолог Борис Фирсов очень интересно написал об этом в форме интервью, наглядно показав, к чему сводится память чернорабочего, колхозника. Реальная память подменяется чем-то другим, навязываемым, во что абсолютно искренне верят некоторые сталинисты, интервьюируемые Фирсовым. То есть чистая фальсификация пользуется полным доверием части населения.

Этот феномен нашел отражение в литературе…

Ну конечно! Александр Солженицын ввел в роман «В круге первом» персонаж дяди Иннокентия из Твери, который помнит то, что было раньше, но всячески это скрывает. Он помнит начало 1920-х годов, помнит Троцкого, о котором боится и заикнуться в разговоре с племянником. Помните эту потрясающую сцену, где Солженицын попытался показать, что такое русская память – этот вопрос явно его волновал. Разумеется, у Фирсова это показано по-другому, с помощью своеобразного научного подхода к устной истории.

Тексты для второго тома предоставили более сорока авторов. Не могу даже представить себе, какая огромная редакторская работа выпала на Вас! А как Вы их подбирали, как вели работу с ними?

Я выступил в роли архитектора этого проекта, создателя плана, но, конечно, написать всё мне одному было невозможно. И пошли в ход дружеские и профессиональные связи. Я договаривался устно, обсуждал суть текста, а далее издательство Fayard заключало с каждым автором отдельный договор и оплачивало сделанную работу. Так вышло, что уже бывшая, вышедшая на пенсию сотрудница издательства, Мирей Бартелеми, всю свою карьеру сотрудничала со мной. Логистика была сложной: авторы меняют адреса, не отвечают на письма, не соблюдают сроки. Но в итоге все получилось. Заметьте, в проекте приняли участие не только российские и французские авторы, но и, например, американец Уильям Тодд, представивший замечательный текст о русских энциклопедиях, или итальянец Витторио Страда, увы, скончавшийся в 2018 году, но успевший поделиться своим пониманием культа Ленина и Сталина.
Участие людей во лжи, в мифотворчестве, в распространении патологий – большая тайна. Можно объяснить это явление простым страхом, но этого недостаточно.
Вы выступили в качестве автора нескольких статей, причем на самые разные и порой неожиданные темы: от русских учебников истории до Павлика Морозова. Чем Вы руководствовались?


Получилось так, что, написав вступление и заключение, я был вынужден взяться за темы, для которых не находил авторов или в случаях, когда намеченные авторы подводили. Невозможно объять необъятное, да мы и не ставили целью создать энциклопедию – речь идет о примерах, призванных помочь читателю понять, как сконструирована русская память. Я мог бы отказаться от некоторых тем, но… не отказался. Например, я сразу трем авторам заказал статью о казачестве. И ни один не пишет! Не будучи большим знатоком истории казачества, я прочитал пять-шесть имевшихся у меня книг на эту тему, вспомнил «Казаков» Льва Толстого и написал.

Что касается Павлика Морозова, то к нему я пришел через прекрасного, незаслуженно мало известного и преждевременно скончавшегося писателя Юрия Дружникова, написавшего «Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова».



Почему для Вас важен Павлик Морозов, в советское время – герой многочисленных анекдотов и стишков черного юмора?

Он важен, как пример создания мифа, а миф – это когда толпа начинает жить коллективной идеей. Мне показалось особенно интересным то, как Сергей Эйзенштейн взялся за этот миф, преобразив его в «Бежином луге». Когда читаешь сценарий, смотришь сохранившиеся куски – это же потрясающе, что такой ум взялся за кусок лжи!

Чем Вы это объясняете?

Участие людей во лжи, в мифотворчестве, в распространении патологий – большая тайна. Можно объяснить это явление простым страхом, но этого недостаточно. Можно объяснить огромным давлением живого мифа Сталина – Пастернак написал об этом, да и на себе почувствовал. А кто не почувствовал?! Даже Мандельштам, наверное, почувствовал, когда писал стихотворение о Сталине. В этот миф верили не только в России, но и в большой части остального мира.

Наверняка многих заинтересует Ваша статья о российских школьных учебниках, историю которых Вы прослеживаете с 1834 года. В современной России, например, многие жалуются на постоянные «перетрактовки» исторических событий в школьной программе.

Теория нынешнего президента России Владимира Путина заключается в том, что надо собрать все страницы русской истории без исключения: белые, красные, большевики, меньшевики, электрификация, Гулаг, пятилетки… Лишь одна страница как бы почти, мне кажется, исключается – Владимир Ильич Ленин, его отсутствие заметнее всех. Сталин присутствует, поскольку есть среди населения фанатические сторонники возвращения к сталинизму. А ведь миф о Ленине казался нерушимым! Кинорежиссер Андрей Смирнов недавно вспоминал о Михаиле Ромме, создателе целой серии фильмов о Ленине, и напоминал, что его отец был меньшевиком, а значит, Ромм подвергался большой опасности. Как и балерина Майя Плисецкая, дочь расстрелянного врага народа. Для того чтобы понять, как функционирует память русского народа, надо знать историю его несчастий.

То есть знаменитая формула Толстого о семьях применима и к странам: «Все счастливые страны похожи друг на друга, каждая несчастливая страна несчастлива по-своему»?


Да-да. Очень интересная фигура – Михаил Пришвин. Я привожу некоторые страницы из его таинственного дневника, в котором удивительным образом сочетается любовь к Сталину и любовь к Гитлеру и который он даже закапывал, понимая, что почти за каждую строчку грозит срок, если не расстрел. Понять это довольно трудно, ведь Пришвин – поэт русской природы, русского счастья, причем счастья исчезнувшего. И при этом – сталинист! И он среди писателей не единственный, на каком-то этапе такую позицию занимал и философ Алексей Лосев, руководствуясь постулатом Гегеля: раз это так, значит, это рационально. То есть, если установилась такая мощь, такая сила у нас в стране, значит, так и должно быть. Не просто потому, что Россия нуждается в кулаке – эта идея груба, а потому, что в этой мощи есть что-то чудодейственное, необходимое для квинтэссенции нации. Такие идеи витают и на всем протяжении русской памяти, и сейчас.

Для того чтобы понять, как функционирует память русского народа, надо знать историю его несчастий. Работаете ли Вы над новыми проектами? Чего нам, читателям, ожидать?

Коллективных проектов больше не будет точно: в определенном возрасте руководить самим собой становится трудно, а другими – невозможно. Личных же проектов есть целых три, о двух пока не могу говорить, а третий – определенный тип мемуаров.

Ну наконец-то, давно пора! А нет ли плана перевода двух томов «Мест русской памяти» на русский язык?

Пока нет – из-за обилия авторов и проблем с авторскими правами это почти невозможно. Кстати, для нынешнего издания, я обратился за помощью к  Московскому Института Перевода а именно к его исполнительному директору Евгению Резниченко – человеку начитанному, очень симпатичному, абсолютно лишенному «чиновничества», – и он мне помог (надо было оплатить за перевод глав написанныъ на русском). Еще одна проблема – иллюстрации. Для обложки это «Большевик» Кустодиева, как и для первого тома, а в подборку иллюстраций в самой книге я хотел включить фото инсталляции Ильи Кабакова «Красный вагон», хранящуюся в здании Главного штаба Эрмитажа. Кабакова я лично не знал, и снова помог друг – математик Станислав Смирнов, доставший телефон Эмилии Кабаковой. Инсталляция «Красный вагон» загадочна: что там, внутри? Об этом можно долго рассуждать, но эта платформа, которая словно готова к полету, кажется мне воплощением вопроса о том, вернется ли утопическая мечта в русскую память, в русское сознание, или она окончательно умерла.

PDF версия статьи

 

Добавить комментарий

Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь , чтобы отправить комментарий

Ассоциация

Association

Association Association

Association Association

ПОПУЛЯРНОЕ ЗА НЕДЕЛЮ

Эксплуатация детского труда в Швейцарии

Не пугайтесь, дорогие читатели, речь идет не о сегодняшних событиях, а о делах 19 и 20 столетий – минувших, но не забытых.

Всего просмотров: 547

Центр защиты прав человека «Мемориал» в Женеве

Сегодня в рамках проходящей в эти дни 55-й сессии Совета по правам человека будут обсуждаться важные для настоящего и будущего России вопросы.

Всего просмотров: 511

Крах Credit Suisse: год спустя

19 марта 2023 года было объявлено о поглощении Credit Suisse его главным конкурентом – UBS. Какие уроки были извлечены из этого опыта?

Всего просмотров: 506
СЕЙЧАС ЧИТАЮТ

Позапрошлая война на улице Москвы

Лозаннское издательство Éditions Noir sur Blanc заготовило всем любителям хорошей литературы очередной подарок, который с сегодняшнего дня можно найти в книжных магазинах Швейцарии и Франции.

Всего просмотров: 949

Весенние прогулки по Швейцарии

Луга, горы, равнины и живописные деревни – идеальный вариант, чтобы отрешиться от повседневных забот и набраться новых сил.

Всего просмотров: 3,354

420 000 долларов за часы F.P.Journe

Вырученные на благотворительном аукционе средства будут переданы в Фонд исследований рака груди.

Всего просмотров: 607
© 2024 Наша Газета - NashaGazeta.ch
Все материалы, размещенные на веб-сайте www.nashagazeta.ch, охраняются в соответствии с законодательством Швейцарии об авторском праве и международными соглашениями. Полное или частичное использование материалов возможно только с разрешения редакции. В случае полного или частичного воспроизведения материалов сайта Nashagazeta.ch, ОБЯЗАТЕЛЬНА АКТИВНАЯ ГИПЕРССЫЛКА на конкретный заимствованный текст. Фотоизображения, размещенные редакцией Nashagazeta.ch, являются ее исключительной собственностью. Полное или частичное воспроизведение фотоизображений без разрешения редакции запрещено. Редакция не несет ответственности за мнения, высказанные читателями в комментариях и блогерами на их личных страницах. Мнение авторов может не совпадать с мнением редакции.
Scroll to Top
Scroll to Top