Коллекция Гурлитта – дорогое наследство? | La collection Gurlitt – une succession qui coûte cher?

В начале июля небольшой грузовик с немецкими номерами припарковался у входа в Бернский художественный музей. Прохожие не обращали на него никакого внимания и равнодушно проходили мимо. Если бы они знали, что в кузове находится часть скандального собрания Корнелиуса Гурлитта, то, наверное, их реакция была бы другой. Это те самые картины, которые сын нацистского арт-дилера десятилетиями прятал в своей мюнхенской квартире и о которых мир узнал совершенно случайно. Коллекция, которую Корнелиус Гурлитт неожиданно для всех передал Берну и за которую музей несколько лет судился с его родственниками, наконец, прибыла в Швейцарию.

Этому предшествовала работа экспертной комиссии, которая в течение двух лет изучала провенанс картин. Происхождение только 11 из них удалось установить без сомнений. Сведений о происхождении около трех сотен полотен или слишком мало, или нет вообще. Следует отметить, что Бернский художественный музей получил только те картины, которые не числятся похищенными. Последние остаются в собственности Германии, которая занимается их реституцией законным наследникам.

В коллекции бернского музея оказались полотна, которые нацисты отнесли к «дегенеративному» искусству и конфисковали из немецких музеев. Дегенеративными они считали главные художественные направления начала XX века: экспрессионизм, кубизм, сюрреализм и новую предметность. Такова, например, гравюра по дереву «Меланхоличная девушка» Эрнста Людвига Кирхнера, которая раньше висела в музее Мангейма. Акварель Отто Мюллера была частью собрания эссенского музея Фолькванг, а портрет его жены Машки находился в музее Вальрафа-Рихарца в Кельне.

В ноябре Бернский художественный музей и Федеральный выставочный зал Бонна откроют совместную выставку и продемонстрируют картины из собрания Гурлитта публике. В Берне покажут образцы «дегенеративного» искусства, а в Бонне акцент будет сделан на картинах, украденных национал-социалистами. Позже музеи обменяются выставками.

Масштабная выставка должна была бы поставить точку в этой истории, но новые вопросы не перестают возникать. Например, специализирующийся на вопросах искусства юрист из Мюнхена Ханнес Хартунг обвиняет баварские власти в недосмотре и убежден, что Бернский художественный музей должен заплатить в немецкую казну налог на наследство в размере 120 миллионов евро. Такую большую сумму он объясняет тем, что некоторые произведения из собрания Гурлитта стоят как минимум 10 миллионов евро: «Мост Ватерлоо. Эффект тумана» Клода Моне, «Море» Эдуарда Мане и «Гора Сент-Виктуар» Поля Сезанна. Журналисты немецкой газеты Süddeutsche Zeitung обратились за разъяснениями в Министерство финансов, но там сослались на налоговую тайну и отказались от комментариев. Бернский художественный музей тоже молчит в ответ на заявление Хартунга, пишет газета Der Bund.

Неугомонный юрист Ханнес Хартунг уже не в первый раз требует денег от Бернского музея. Хартунг был одним из трех адвокатов Гурлитта и как эксперт по похищенному искусству проводил переговоры по реституции картин. За два месяца работы он получил 120 000 евро. При этом он заключил соглашение о гонораре, по которому Гурлитт либо его наследники должны будут выплатить ему еще определенный процент от стоимости коллекции после завершения суда. Когда после смерти Корнелиуса Гурлитта выяснилось, что наследником стал бернский музей, Хартунг выставил ему счет в полтора миллиона евро. Однако у него ничего не вышло: суд решил вопрос не в его пользу.

Тем не менее, для музея расходы на адвокатов все равно оказались значительными. В июне стало известно, что музей продает имущество из наследства Гурлитта, чтобы покрыть судебные издержки в 2,5 миллиона франков. Вместе с картинами Пикассо, Сезанна, Ренуара, Шагала, Кирхнера и Курбе музей унаследовал также недвижимость Гурлитта: две квартиры в Мюнхене и дом в Зальцбурге. Представитель музея Марсель Брюльхарт заявил журналистам Berner Zeitung, что если этих средств не хватит, то не исключена возможность продажи некоторых произведений из собрания Гурлитта.