среда, 16 октября 2024 года   

Азарий Плисецкий: «Балет – это диагноз» |Azari Plissetski: "Le ballet c'est un diagnostique"

Автор: , Лозанна, .

Фото - Наша газета

Азарий Плисецкий за любимым делом - в классе (© NG.ch)

Здание школы Балета Бежара «Рудра» расположено на тихой лозаннской улице Presbytère, в нескольких метрах от Театра Болье, основной площадки труппы. Войдя сюда, сразу хочется подтянуть и втянуть все, что еще подтягивается и втягивается, поднять голову, выпрямить спину, расправить плечи, встать в третью балетную позицию и ... сделать па. Желание усиливается, когда навстречу летящей походкой и с очень прямой спиной выходит юный и улыбающийся Азарий Плисецкий – ну, очень хочется соответствовать!

О существовании Азария Плисецкого я знала давно, с детства, о том, что он живет в Швейцарии, узнала несколько лет назад и все собиралась позвонить, но, как обычно, дела, суета... И вот недавно наши пути, наконец, пересеклись – не средь чудного бала, но вполне случайно, и у меня сразу создалось впечатление, что я знаю его всю жизнь, ведь масса общих знакомых обнаружилась сразу в трех поколениях.

Мы договорились встретиться еще – для серьезного разговора. Который вскоре состоятся, причем в трех «актах»: увертюра – в классе Школы Рудра, первый акт  – в ресторане Лозаннской политехнической школы (EPFL, где преподает супруга Азария Плисецкого «Любочка», доктор наук, профессор химии Любовь Киви-Минскер), а второй – в их уютном доме на берегу озера, с небольшим садом, в котором аккуратные грядки с зеленью, кусты малины и смородины. Одним словом, дача.

Из «декораций» - гитара и пианино, которое не замедлило «выстрелить»: Азарий Михайлович присел к нему  и задушевно наиграл «Темную ночь». После чего разговор продолжился.

Наша газета.ch: Азарий Михайлович, давайте сразу избавимся от вопроса, который неизбежен и который, Вам, наверное, уже тысячи раз задавали. Итак, не надоело ли Вам быть «братом Майи Плисецкой», не напрягает ли это Вас?

Азарий Плисецкий: Братом быть не надоело, но напрягать – напрягает. Пожалуй, лучше всех меня понял Тед Кеннеди. Мы встретились на вечеринке у коллекционера Костаки, в Москве. Теду тогда было 27 лет, совсем молодой сенатор. Вошел я, и меня представляют – вот, мол, артист балета, брат Майи Плисецкой. Тед сразу поднялся, пригласил сесть рядом с собой, похлопал по плечу и сказал: «Это наша участь – всю жизнь быть братьями».

Из автобиографии Майи Михайловны известно, что Вы появились на свет в трагических обстоятельствах – год Вашего рождения, страшный 1937, это и год расстрела Вашего отца, возглавлявшего с 1932 года советскую угольную концессию на острове Шпицберген.

Да, советская власть удовлетворила последнюю просьбу отца – разрешила позвонить маме, чтобы узнать, кто родился. Правда, в ответ на «чистосердечное признание» во всех смертных грехах. Мама сказала: «Мальчик». На этом разговор прервался. Через несколько месяцев отца расстреляли.

Я родился в июле, а в октябре арестовали мою красавицу-маму, актрису немого кино Рахиль Мессерер, знакомые называли ее Ра. Четырех месяцев от роду я оказался в Бутырской тюрьме, а в шесть месяцев нас отправили в знаменитый АЛЖИР, Акмолинский лагерь для жен изменников Родины. Добирались 22 дня в теплушке, меня передавали по рукам к окошку – глотнуть воздуха. В лагере я научился и ходить, и говорить, первыми моими словами были «Хочу за зону».

Когда мне было два с половиной, нас освободили и отправили на поселение в Чемкент, откуда прямо накануне войны нас буквально вырвала моя тетя, прекрасная балерина Суламифь Михайловна Мессерер, блиставшая в Большом театре и уже успевшая получить орден «Знак почета». Из Москвы нас эвакуировали в Свердловск, и вернулись мы с мамой, Аликом и Майей уже в 1943. Вот такое было начало.

Да уж... И все же, несмотря ни на что человек почти всегда умудряется сохранять о детстве какие-то светлые воспоминания. Удалось ли это Вам?

Если честно, то не очень. Я рос без отца, от этого было много комплексов, прежде всего - ущербности. Жили мы, мягко говоря, трудно: мама из-за своего «волчьего билета» не могла работать, замуж она вторично не вышла, тянула нас троих. У меня никогда не было ничего своего, все донашивал за братом. Достался мне в «наследство» велосипед, так и тот украли! Да и элемент антисемитизма всегда присутствовал.

Впрочем, светлое воспоминание все же есть – из своей первой поездки в Манчжурию тетя Суламифь привезла целый плетеный чемодан прекрасных ярких игрушек – лично мне!

Учитывая окружение, в котором Вы росли, были ли балет и Ваше будущее в нем данностью?

Вовсе нет! Я вообще не собирался заниматься балетом и сначала поступил в Центральную музыкальную школу в класс фортепиано к Любови Дмитриевне Михайловой. Я отлично сдал экзамены , а ведь проверяли все – и слух, и ритмику, и спеть заставили, и попал в класс для одаренных детей, нас было 9 человек, среди них, например, Володя Ашкенази. Но проучился я там недолго – в 3-м классе упросил маму отдать меня в хореографию.

Среда заела?

Вот именно! Впрочем, цель у меня была вполне определенная: очень хотелось скакать на лошадке в «Щелкунчике». В училище меня ждало много разочарований – данные у меня оказались не идеальные, очень надо было тянуться. А по-настоящему я увлекался тогда только моделированием самолетов, ходил в кружок при Дворце пионеров, познакомился с конструктором Александром Яковлевым (помните, самолеты ЯК?), он мне подарил моторчик внутреннего сгорания, который я завел в час ночи в нашей общей квартире... Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Но когда-то же балетное призвание проснулось?

Проснулось, классе в пятом или шестом. Закончил училище с дипломом с отличием по специальности, в Большом тогда было несколько вакансий, и ни у кого не было сомнений, что меня возьмут. Но тогда начались проблемы у Майи, и меня благополучно не взяли. Причем, как водится, по-хамски. Я пришел на 16-й подъезд, назвал свою фамилию, а мне говорят: «Вас в списках нет». Взяли только в 1957 году, в кордебалет. Первую сольную партию мне доверил Игорь Моисеев, ставивший в 1958 году «Спартака».

Но должна же была улыбнуться удача, должен был произойти перелом в судьбе?

Моей «удачей» стала знаменитая балерина Ольга Васильевна Лепешинская, которая, по рекомендации не менее знаменитого Преображенского, взяла меня в партнеры. В этом качестве я побывал с ней в многочисленных поездках – в Болгарии, во всех азиатских республиках, в первой поездке Большого театра в Китай...

Запомнились ли особо какие-то из этих поездок?

Пожалуй, две – очень разные и по разным причинам. Первая, в 1958 году, была продолжением поездки в Китай: администрация прямо на месте сформировала бригаду для выступления в Улан-Баторе. Мы прилетели, и встречал нас посол – уже опальный тогда Молотов. Я пожал ему руку и был даже где-то польщен. И только много лет спустя я узнал, что под расстрельным списком, в котором стояла фамилия моего отца, рядом с подписями Ворошилова и Кагановича стояла и его, Молотова, подпись.

А вторая?

Здесь все гораздо светлее. В 1962 я с труппой Большого театра впервые попал в Америку  и познакомился со своими кузенами, детьми старшего брата отца, успевшего уехать. Общего у меня с ними было мало, но в Америке мне все понравилось – ярко, громко, необычно...

Азарий Михайлович, в Вашей полной событий жизни был и «кубинский период». Расскажете?

Конечно! Предложение поехать преподавать на Кубу поступило как раз после американского турне. Педагогикой я тогда уже серьезно увлекался, а в Большом мне ничего не светило. И вот в марте 1963 года я прилетел в Гавану, причем гардероб у меня было явно не по климату –  нейлоновые американские рубашки. Однако задержался на целых десять лет. Сразу начал учить испанский, поступив на вечернее отделение филфака при университете. Кстати, «Доктора Живаго» я впервые прочитал по-испански! Потом уже освоил английский, французский и итальянский. Ну и к сигарам на Кубе пристрастился, как же без этого.

Давайте все же подведем наш разговор к Бежару и Швейцарии...

Давайте, а то мы, правда, очень отвлеклись. С Морисом Бежаром я познакомился в 1978 году, когда он впервые приехал в Москву со своей брюссельской труппой, тогда она называлась «Балет ХХ века». Кстати, одним из первых педагогов он пригласил в нее моего дядю, Асафа Михайловича Мессерера, тоже в прошлом звезду Большого театра.

Когда в 1990 году закончился мой контракт в Испании, где я работал с Майей, поступило два предложения: от Джона Ноймайера в Гамбург и от Мориса Бежара в Лозанну. Второе перевесило – и Бежара я лучше знал, и Лозанна мне очень полюбилась за те недолгие периоды, что я проводил здесь в качестве члена жюри международного конкурса Prix de Lausanne.  Была и чисто субъективная, глупая, наверно, причина – в роскошном помещении школы в Гамбурге была лестница с литьем в форме свастики. И как представил я, что буду каждый день по ней подниматься...

Так что с Балетом Бежара Вы уже почти 20 лет. Не надоело?

Ну что  Вы! Работа с молодежью очень мобилизует, не дает расслабляться, стареть... И потом, за это время Бежар несколько раз меня «отпускал»: то в Японию, где я ставил «Дон Кихота», «Ромео и Джульетту» и «Даму с камелиями», то в США – поработать в Нью-йоркском городском балете и в Американской школе балета. Так что все отлично.

Через Ваши руки, глаза, сердце проходят десятки начинающих танцоров, и каждый из них мечтает о славе. Как Вы думаете, станет ли кто-то из Ваших сегодняшних подопечных настоящей звездой?

Знаете, балет – самое нерациональное вложение времени и денег, недаром кто-то метко сказал, что артист балета это не профессия, а диагноз. Сейчас в школе Балета Бежара 35 учеников из более десятка стран, в том числе, два российских мальчика и одна девочка. После двух лет мучений – а занятия здесь каждый день с 9 утра до семи вечера – одного, ну, максимум, двух счастливцев возьмут в труппу. А остальные – устраивайся, как знаешь. И даже если удастся сделать карьеру, она такая недолгая...

Чего, на Ваш опытный взгляд, не хватает современным танцорам?

Вдохновения! Сегодня мишура очень отвлекает, внимание рассеивается. Все доступно – в Интернете можно найти любую вариацию, сто раз ее просмотреть, все заучить. Техника растет, но вдохновение, самобытность  – редкость невероятная. Одним словом, танцоров много, а талантов мало. И именно этим продолжает покорять и подкупать русская балетная школа – своей душевностью! В сочетании с безупречной техникой, конечно.

От редакции: 24 мая Азарий Плисецкий улетел в Казахстан на открытие Мемориала на месте бывшего АЛЖИРА, где прошло его самое раннее детство. А получить представление о том, как проходят уроки в Школе Балета Бежара Вы сможете, посетив нашу фотогалерею.
 

PDF версия статьи

 

Добавить комментарий

Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь , чтобы отправить комментарий

Ассоциация

Association

Association Association

Association Association

СОБЫТИЯ НАШЕЙ ГАЗЕТЫ
ПОПУЛЯРНОЕ ЗА НЕДЕЛЮ

Гимн врачам

И снова праздник на улице любителей русской словесности: сегодня в книжные магазины Швейцарии и Франции поступит новый французский перевод «Записок врача» Викентия Вересаева – первый с 1910 года! Спасибо лозаннскому издательству Éditions Noir sur Blanc и переводчице Жюли Бювар. 

Всего просмотров: 450

ETHZ – лучший университет континентальной Европы

В мировом сравнении Цюрихская федеральная политехническая школа уступает только высшим учебным заведениям США и Великобритании. Но кто вообще участвует в соревновании?

Всего просмотров: 428

Швейцарский рынок недвижимости остывает после перегрева?

Как развиваются цены на дома и квартиры в Швейцарии? Почему покупатели недвижимости стали более осторожными? И могут ли квартиросъемщики в ближайшее время рассчитывать на снижение арендной платы?

Всего просмотров: 413
СЕЙЧАС ЧИТАЮТ

Швейцарские рестораны с интересной историей

Фото - Наша газета В разных частях Конфедерации существует множество кафе и ресторанов, история которых так же длинна, как и интересна. Приглашаем читателей совершить тур по таким заведениям…

Всего просмотров: 15,111

Русская грязь и русский секс на женевской сцене

До 9 мая на сцене Большого театра Женевы идет опера Дмитрия Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда». Мы побывали на премьере.

Всего просмотров: 18,861

Хруст судьбы

Сегодня в книжные магазины Швейцарии и Франции поступит книга Елены Чижовой «Повелитель вещей», французский перевод которой подготовило лозаннское издательство Editions Noir sur Blanc.

Всего просмотров: 825
© 2024 Наша Газета - NashaGazeta.ch
Все материалы, размещенные на веб-сайте www.nashagazeta.ch, охраняются в соответствии с законодательством Швейцарии об авторском праве и международными соглашениями. Полное или частичное использование материалов возможно только с разрешения редакции. В случае полного или частичного воспроизведения материалов сайта Nashagazeta.ch, ОБЯЗАТЕЛЬНА АКТИВНАЯ ГИПЕРССЫЛКА на конкретный заимствованный текст. Фотоизображения, размещенные редакцией Nashagazeta.ch, являются ее исключительной собственностью. Полное или частичное воспроизведение фотоизображений без разрешения редакции запрещено. Редакция не несет ответственности за мнения, высказанные читателями в комментариях и блогерами на их личных страницах. Мнение авторов может не совпадать с мнением редакции.
Scroll to Top
Scroll to Top