Вы не та женщина, которая мне нужна, Вы – та, которую я желаю.
Франц Лист в письме к Мари д’Агу
и мечтательный романтик
Если появление Листа вызвало смятение графини д'Агу, то после беседы с пианистом она уже не могла сопротивляться его неотразимому обаянию: «блеск его взгляда, его жесты, улыбка, казалось, хотели спровоцировать меня то ли на противоречие, то ли на интимное согласие», - запишет она в своих мемуарах. Что уж говорить о том, когда Лист подошел к фортепиано и взял первые аккорды... Графиня была очарована. В тот вечер она вернулась домой поздно и «видела странные сны». А на следующий день написала Листу записку, в которой приглашала его к себе. Она три раза разрывала написанное и начинала вновь, пока, наконец, не нашла нужных слов. Лист ничего не ответил. Он приехал к ней в тот же день.
Мари родилась и выросла во Франкфурте-на-Майне, в семье богатых банкиров. Нужно сказать, что мятежность и способность добиваться своего были у женщин этой семьи в крови. Мать Мари в юности влюбилась во французского эмигранта, виконта Флавиньи, бежавшего из наполеоновской Франции. Семья была против их отношений и позаботилась о том, чтобы виконта заточили в тюрьму. Тем же вечером своенравная красавица, подкупив охрану, отправилась к своему любимому. А на утро явилась к матери и поставила ультиматум: либо – позор на голову всему семейству, либо – согласие на свадьбу. Естественно, свадьба состоялась.
Сестра Мари Августа поступила еще более радикальным способом. Влюбившись в молодого поэта-романтика Клеменса Брентано, девушка предложила ему совершить вечером прогулку в карете. Брентано согласился, однако, очутившись в карете, почувствовал неладное. Августа сидела в подвенечном платье, а рядом с ней - двое одетых в черное людей, очевидно, свидетелей. Лошади понесли, и через некоторое время карета остановилась около церкви. Брентано ничего не оставалось, как обвенчаться со своей возлюбленной.
Так что не стоит удивляться тому, что Мари, встретив Листа, решила не упустить свой шанс на любовь и сильную страсть. Тем более что она невыносимо скучала в браке с графом Шарлем д’Агу, за которого вышла не по любви, а от отчаяния найти свой идеал мужчины. И как бы ни было ей сложно покинуть дочь, графиня хладнокровно написала мужу письмо, в котором уверяла, что ей не в чем его упрекнуть, и причина размолвки - не в нем, а только в ней самой. Надо отдать должное Шарлю д’Агу, человеку с широкой душой, который не только не учинил скандала и воспитал их дочь, но готов был простить и принять Мари обратно в любую минуту. Нужно заметить, что и Листа в этой истории ни граф д'Агу, ни семья Флавиньи не считали "коварным соблазнителем", а отзывались о нем только как о "человеке чести". Сам Лист писал, что он "никогда не соблазнял мадам д'Агу". Видимо, причина действительно была, как замечает Мари, только в ней самой.
А для Мари и Листа начались безоблачные дни счастья на лоне природы. Они ненадолго задержались в Базеле, и, в конце концов, решили отправиться в Женеву: этот город казался мирной гаванью, достаточно удаленной от Парижа, чтобы избежать скандала. К тому же, Лист до этого уже два раза бывал в Женеве, и родители одного из его бывших учеников помогли бы ему найти квартиру. 14 июня влюбленные выехали из Базеля, наслаждаясь по дороге небольшими экскурсиями. Они никуда не спешили. Остановившись на некоторое время в Констанце, они отправились на озеро Валленштадт, где Лист написал одноименную пьесу для фортепиано. Мари запишет в дневнике: «Берег озера Валленштадт привлек нас надолго. Здесь Франц сочинил для меня меланхоличную гармонию, подражание вздохам волн и размеренным каденциям весел, мелодию, которую я никогда не могла слушать без слез».
Влюбленные переправились через перевал Сан-Готар и спустились в долину Роны. В июле они добрались до Мартиньи, и, задержавшись на несколько дней в Бе, прибыли в Женеву 19 июля. Они остановились в небольшой квартире на улице Табаза. Хотя до горожан и долетели слухи о парижском скандале, Лист и Мари могли ни о чем не беспокоиться. В Женеве у них было много друзей. К тому же, из Парижа вскоре прибыли знакомые, и светская жизнь приняла привычный оборот. «Женевские любовники» были счастливы. Но первые размолвки не заставили себя долго ждать.
