7 апреля – 50-я годовщина со дня смерти главнокомандующего швейцарской армии во время Второй Мировой войны генерала Анри Гизана. По этому поводу 12 апреля в Лозанне прошли памятные мероприятия, состоялось возложение венков к памятнику человека, ставшего одной из важнейших фигур в истории современной Швейцарии, символом единства страны, защиты ее жителей и противостояния фашизму в 1939-45 годах.
Анри Гизан родился 21 октября 1874 года в Мезье, в кантоне Во. В годовалом возрасте он потерял мать, впоследствие отец женился вторично, и в семье появилось еще пятеро детей. Отец будущего генерала был сельским врачом, он и настоял на том, чтобы сын поступил на факультет медицины и теологии Лозаннского университета (НГ: интересное сочетание учебных предметов существовало в то время в университетах Швейцарии: богословие и врачевание как две стороны одной профессии…). Правда, доктором Анри Гизан не стал, переключившись на изучение агрономии, для чего уехал в немецкий Хохенхайм, а затем в Лион. В 1896 году Гизан приобрел землю и дом в кантоне Во, где и осел с женой Мари Дёлкер, ставшей матерью его двоих детей и спутницей всей жизни.
Впрочем, мирные профессии, похоже, были не для него. В 1894 году Анри Гизан окончил артиллерийскую школу рекрутов, а затем последовательно прошел все армейские чины до самого верха. В 1916 году был оберстлейтенантом Генерального штаба, в 1919 возглавил Генеральный штаб, с 1921 года он – оберстбригадир, в 1932 году становится оберсткоммендантом.
Он принял на себя командование армией Швейцарии за два дня до того, как войска гитлеровской Германии захватили Польшу, 30 августа 1939 года.
На посту главнокомандующего он оставался шесть лет, и до сих пор именно это историки считают «невероятной удачей» для страны в военное время. 25 июля 1940 года Анри Гизан провел знаменитый офицерский сбор на лугу Рютли. Лозунги, с которыми он тогда обратился к военнослужащим, были таковы: «Сопротивление любой ценой» и «Нет пораженческим настроениям». Правда, воевать он тоже не собирался, а изобрел собственную тактику «пересиживания конфликтов».
Анри Гизан стал автором оборонной концепции под названием «Национальный редут». Следуя ей, Швейцария создала многочисленные укрепления в Альпах, где располагалась армия, ожидая нападения воюющих соседних стран. Отвод армии от границ и ставка на горные укрепления стали оборонительной стратегией, совершенно непривычной на фоне наступательной стратегии воюющих стран, таких, как Германия и Россия – они, напротив, подводили свои войска как можно ближе к границам и атаковали противника.
Укрепления в Швейцарии начали строиться с середины 1930-х годов. Всего же под руководством Гизана с 1940 года и до конца войны было создано 21 000 бункеров – орудий устрашения противника и успокоения населения. Они существуют до сих пор – большая часть бункеров, как раньше, принадлежит армии, от других она отказалась, закрыв, продав или передав их на мирные цели. В целом бункеры крайне дороги в строительстве, оснащены устарелым оборудованием (на перевооружение также необходимы очень значительные затраты), а главное, совершенно не отвечают концепции стратегии военных действий в современном мире!
О том, какое вооружение стоит закупать Швейцарии – нуждается ли армия страны в воздушных аппаратах последнего поколения, чтобы настигать дальнего противника на его территории, либо, скорее, в средствах для борьбы с террористами у себя дома – идут сейчас серьезные дебаты. Проблема в том, что, чтобы знать, каким способом вооружаться, необходимо ясно представлять себе образ потенциального врага, а как раз его-то современная Швейцария и не видит. Поэтому так сложен и двусмысленен здесь пост министра обороны, защиты населения и спорта: в прошлом году с него «ушли» в отставку министра
Самюэля Шмида, который как раз пытался закупить партию истребителей F/A 18 на 404 миллиона франков. В этом году аналогичные сложности начинаются у занявшего этот пост
Ули Маурера (кстати, его мирная профессия тоже связана с сельским хозяйством) – тот тоже никак не может представить убедительную концепцию противника и фокусируется, пока что, на развитии спорта.
Генерал Анри Гизан был уверен, что «Национальный редут» сослужил хорошую службу и стал главной составляющей политики самозащиты страны во время Второй Мировой войны, благодаря которой та обошла Швейцарию стороной. Считали так и швейцарцы – в послевоенные десятилетия в стране установился настоящий «культ личности» генерала. Его портреты висели когда-то в домах и кабинетах, улица или проспект имени Генерала Гизана, подобно улице Ленина, существует в каждом большом городе.
Мы не застали этого времени, наверное, поэтому так сложно представить, что в современной Швейцарии может быть культ кого-то или чего-то, не связанного с туристическими интересами. Культ гор, сосисок, фонтанов, сурков, иностранных языков, швейцарского шоколада, пунктуальности и толерантности – да, он существует и создается с добродушной улыбкой, адресованной гостям страны и самим себе, чтобы смотреться в зеркало и напоминать о том, какими можно было бы быть...
Но 50 лет после смерти того, кого считали героем – достаточный срок, чтобы и швейцарцы начали пересматривать собственную историю. Желание удалиться от клише и раскрыть образ военноначальника без страха, упрека и без единого пятнышка не репутации, который много лет подряд считался символом швейцарского противостояния войне, привело к значительным переоценкам «культа личности» генерала.
Настроен ли был генерал на победу, и как видел ее, не сражаясь? С кем готов был, тайно или явно, сотрудничать? Почему не считал важным спасение жертв фашизма?
К примеру, в отчете комиссии
Бержье, которая оценивала роль Швейцарии во Второй Мировой войне через призму судеб сотен тысяч евреев, погибших, пострадавших или спасшихся благодаря и вопреки вмешательству Конфедерации, образ генерала Гизана далек от совершенства. Действительно, в систему ценностей Анри Гизана спасение евреев не входило. А политика «пересиживания войны в бункерах» некоторыми историками рассматривается также как предательство по отношению к другим странам. Удостоились швейцарцы и обвинения в излишнем прагматизме – сокращение армии позволило высвободить часть рабочих рук для развития производства, поэтому экономика Швейцарии в военные и послевоенные годы была далеко не катастрофичной. И в коллаборационизме – с одобрения Гизана Швейцария сохраняла экономические отношения вначале с Союзниками, затем с Третьим Рейхом (да, концерн Nestlé был крупнейшим поставщиком продовольствия для немецких солдат), а в конце войны вновь с Союзниками.
В любом случае, 50-летие со дня смерти Анри Гизана стало и для самих швейцарцев поводом вспомнить свою историю, посмотреть документальные фильмы, снятые сегодня о генерале, прочесть новые книги о нем.
Страна, в которой культ личности непривычен в принципе, быстро забывает вчерашних героев. Как призналась президент Федеральной Ассамблеи Паскаль Брудерер, которой чуть больше 30 лет, «если показать портрет генерала представителям моего поколения, многие не смогут сразу ответить, кто это такой».
Поэтому напомним еще несколько исторических фактов. 20 августа 1945 года генерал Гизан обратился к Федеральному Совету с просьбой снять с него полномочия главнокомандующего. Выйдя в отставку, он поселился в имении Верт-Рив в Пюи, в предместье Лозанны.
Когда 7 апреля 1960 года, в возрасте 86 лет, Анри Гизан скончался у себя дома, Швейцария отдала ему небывалые почести. Был объявлен национальный траур, а в Лозанне состоялось почетное погребение, во время которого более 300 000 человек вышли на улицы, чтобы проводить своего генерала в последний путь.
Звание «генерал» в Швейцарии дается главнокомандующему армии во время войны. После Анри Гизана генералов в стране не было.
Добавить комментарий