Из бездны Вечности, из глубины Творенья
На жгучие твои запросы и сомненья
Ты, смертный, требуешь ответа в тот же миг,
И плачешь, и клянешь ты Небо в озлобленье,
Что не ответствует на твой душевный крик...
А Небо на тебя с улыбкою взирает,
Как на капризного ребенка смотрит мать.
С улыбкой - потому, что всё, все тайны знает,
И знает, что тебе еще их рано знать!
Апполон Майков
… Камера вернулась в футляр. Штатив, клубки проводов, микрофоны… всё неожиданно затихло в углу, и даже рояль, минуту назад паривший где-то там, за пределами, вдруг обрел точную форму и занял свое обычное место в гостиной. Мы находились одновременно и в 21 веке, в уютном доме под Цюрихом, и в петербургском ресторане «Мало-Ярославец» в конце века 19-го. Звуки Киевских колоколов, детские голоса на площадке, инфернальная поступь гнома-Вия и свет огромной веры – это начало путешествия, в которое увлекает нас Андрей Гаврилов, путешествия в бесконечность «Распаковки классической музыки». Для тех, кто не в курсе: проект Андрея Гаврилова «Unzipped Classic Music» – цикл записей, призванный показать слушателю, по словам автора, «как музыка работает», и помочь ему лучше понимать «книгу, написанную утерянным языком» – открылся в прошлом году «Картинками с выставки» Модеста Петровича Мусоргского.
Музыка – это те самые струны, та самая квантовая запутанность, которая не оставляет места банальности, высшая гармония, несущая понимание и соприкосновение со всем миром. Композиторы используют нотный стан точно так же, как физики используют математику в своих исследованиях. Но эмоциональная сущность человека не может не запечатлеться в музыке, которая вбирает в себя и эту информацию и доносит до нас не только наслаждение от гармоний, но и всю жизнь композитора, его мысли, не прикрытые словами и глянцевыми обложками.
По собственному утверждению Гаврилова, он заново родился «лет 10 назад» и с тех пор предлагает нам вместе понять музыку, отбросив устоявшиеся взгляды на исполнительство. Десять лет отшельничества, вдали от сцены, от музыкального бизнеса «породили» новое слушание-видение-прочтение музыки, которыми теперь музыкант готов поделиться с публикой.
… Мусоргский и Рахманинов. Тридцать лет отделяло их друг от друга. Две противоположности русского мира, объединенные лишь датой смерти – 28 марта – и любовью к России, пусть и разной, но искренней.
Придя на концерт в Tonhalle Maag 22 апреля, вы сможете оценить новое прочтение Андреем Гавриловым знаменитого Второго фортепианного концерта Сергея Рахманинова, прочтении, основанном на многолетнем труде по «распаковыванию» музыки в ее глубинном смысле.
Вот что пишет сам пианист в своем блоге: «Чтобы смотреть “в корень” любого творческого наследия, особенно музыкального, надо рассматривать и глубоко понимать человека, запечатлевшего себя в своем творчестве… Триада Рахманинова, три метафизические основы его сущности – это Россия, Женщина, Природа, неразрывно связанные в одно. Наслаждение этой триадой возможно для музыканта через материальное благополучие, позволяющее “спокойно наслаждаться” музыкальным выражением этих “сокровищ его души”.
Рахманинов – русский барин-гедонист, воспринимающий жизнь через призму наслаждений. Куда бы он ни обратил свой художественный взгляд, на какой бы предмет ни посмотрел – будь то любовь, природа, юмор, литература, поэзия, история, православие – это взгляд индивидуальности, никак не связанной ни с чем, кроме личного восприятия жизни.
Рахманинов использовал ритмы и приемы джаза, заимствуя их из американской культуры уже с начала ХХ века. По существу, Рахманинов – это создатель серьезной “классической поп-музыки” двадцатого века».
Серия концертов Андрея Гаврилова с Берлинским оркестром под управлением Михаила Цукерника началась в этом году в Берлине и Лейпциге. Оба выступления собрали полные залы, и публика была поражена неистовым Рахманиновым и неистовым Гавриловым.
Работа с оркестром – «осознанное творчество», как называет ее Андрей Гаврилов, – абсолютно расходится с современным подходом конвейерного штампования музыки. Это сложнейший, изнуряющий процесс. Каждую деталь в партитуре Андрей разбирает с музыкантами, объясняя культурную и социальную «подложку» времени написания произведения, которая всегда подсознательно находит отражение в музыке. И рассказывает о желаниях и стремлениях самого композитора, о его выборе традиционных форм самовыражения, о его частной жизни. Гаврилов работает по-тактно, по-нотно, идя вразрез с традиционной современной формой «учета рабочего времени», разжигая в музыкантах оркестра «дух музыки», дух потерянный и убитый серой коммерческой массой, восседающей на вершине сегодняшнего «музыкального базара».
Напомним, что свой Второй концерт Сергей Рахманинов пишет после глубочайшего кризиса в личной жизни. Депрессия, безденежье, подорванная вера в самого себя и целый ряд других неурядиц – все это в прошлом. 11 лет прошло после выпуска из консерватории и первой оперы.
Эти 11 лет выражены в первых тактах одиннадцатью ударами колокола, звучащими, по сути, как голос самого Сергея Васильевича, расстающегося с периодом становления, растущего от пианиссимо до фортиссимо, аллегорически наполняясь силой. Все основные темы концерта раскрывают огромный талант молодого человека, они наполнены русской лирической поэзией, весной и победой жизни. Три части светлой музыки. Светлой музыки, родившейся из любви к женщине. И лишь за четыре такта до коды первой части в до-миноре мы слышим возвращение страха перед смертью…..
От редакции: Тех, кого заинтересовал труд Андрея Гаврилова, смогут найти всю информацию здесь.
