Женевские архивисты рассказали много интересных историй… (tdg.ch)
Об архивисте замолвим слово! Как часто заслуги хранителей нашей истории замалчиваются, а то и просто мирно пребывают в тени - в тени славы историков, писателей, исследователей. В России работников архивов раньше именовали «архивариусами». Это слово не отмечено в толковых словарях, как относящееся к разряду устаревшей лексики, но в наши дни сотрудники архивных учреждений предпочитают называть свою профессию «архивист» или «историк-архивист». А в Москве с 1932 года действовал единственный в мире Историко-архивный институт (в 1991 году преобразованный в Российский государственный гуманитарный университет).
В Швейцарии есть одна замечательная традиция (среди многих других) - различные учреждения и организации страны, музеи и институты периодически проводят дни
3 ноября швейцарские архивы в четвертый раз гостеприимно открыли свои двери посетителям. Во многих городах страны можно было увидеть уникальные выставки: в Лозанне и Сионе, Санкт-Галлене и Берне, Невшателе и Базеле, Цюрихе и Куре. В тот же день подготовил интересную программу и Государственный женевский архив.
На маленькой площади в Старом городе под массивными сводами террасы бывшего Арсенала грозно застыли пушки. А в глубине, за пузатыми колоннами, узкая лесенка ведет на второй этаж здания – то ли темница дореспубликанских времен, то ли сторожка, то ли кладовая. Да, здесь действительно скрывается кладовая – вернее, кладезь женевской истории. Женевский архив – один из самых древних в Швейцарии, документы здесь собирают с 1371 года.
Архивист Пьер Флюкигер показал собравшимся журналистам солидный дубовый шкаф, запирающийся на три замка. Шкаф этот старше любого долгожителя-рекордсмена, ведь он собран в 1780 году. Сейчас в нем хранятся уникальные экспонаты: паспорт Бенито Муссолини, к сожалению, не нуждающегося в представлении, протокол судебного процесса испанского мыслителя, теолога и врача Мигеля Сервета, сожженного в Женеве по распоряжению Кальвина. Также в шкафу можно увидеть другие, более старинные документы: например, акт о передаче в дар коммуне Сатиньи земельных наделов графини Хельдегарды. Документ датирован 912 годом, но, по мнению Флюкигера, был составлен на самом деле двумя столетиями позже.
«В нашем архиве хранятся документы кантональной администрации, досье государственного значения, реестры университетских клиник, а также документы частных лиц, предприятий, ассоциаций или политических партий, книги записей церковных приходов, газеты, нотариальные акты. Кроме того, мы контролируем архивы женевских коммун», - отметил Пьер Флюкигер.
Вначале сотрудники оценивают поступающие к ним документы (в среднем 500 погонных метров в год). Из этой массы на хранение остаются лишь 5-7%. Сегодня женевские архивы занимают 28 километров стеллажей.
Здесь хранятся все данные о гражданском состоянии населения Женевы. Среди бумаг другого сорта – дел соискателей на рабочее место, пациентов Университетского госпиталя Женевы или отчетности департаментов кантональной администрации – ведется строгий отбор. Уничтожение документов, которым вынесен приговор «не нужны», должно проводиться с разрешения сотрудника государственного архива Женевы. Временами архивистам сложно решиться отправить какие-то бумаги в утиль. Их легко понять: если дома мы, перебирая залежи в столе, иногда подолгу засиживаемся над каждым листом, собираясь с силами, чтобы проститься с ним навеки, то что же говорить о работниках архива, в который стекаются документы из самых разных источников.
Сотрудники дают всем желающим доступ к архивным фондам.
Пьер Флюкигер отметил: «Наибольшее волнение у меня вызывают самые старые документы, поскольку они – результат работы архивистов в течение многих веков. Я также с большим интересом изучаю досье людей, укрывшихся в Швейцарии или вытесненных на границу во время Второй мировой войны. Мы связывались с этими людьми или их родственниками, сообщали им о найденных данных. Архивы играют при этом социальную роль: мы даем людям возможность защищать свои права, восстановить генеалогическое древо».
Технический прогресс, как ни странно, ставит перед архивистами новые проблемы. Сотрудники архива все больше имеют дело с документами, которые существуют только в цифровом виде. Распечатать их не всегда возможно из-за особенностей их структуры, к тому же, чтобы не беспокоиться о возможной утрате данных, следует копировать их на новые носители каждые пять-десять лет. А если к тому же придется менять шифры документов, то они станут вообще нечитаемы. Добавьте к этому все возрастающий объем электронных документов, который требует дополнительных мощностей, и вам предстанет истинный объем работы современного архивиста.
В архивах можно увидеть и предметы, неожиданные для такого интерьера. Например, велосипед женевского адвоката Пьера Жакку, обвиненного в убийстве дилера сельскохозяйственных машин полвека назад. Судебный процесс над Жакку вызвал большой резонанс как в Швейцарии, так и в других странах.
В другом месте стоит сундук с костями, найденными сорок лет назад при проведении строительных работ. Пьер Флюкигер рассказал, что «по словам некоторых, это – кости святого».
Говорят, что в храмах, музеях и театрах время застыло - только здесь можно воочию соприкоснуться с сокровищами древности в первозданном виде. А мы добавим к этому списку еще один пункт – в архивах время не только не властно над бренностью нашего бытия, но даже более того – само находится на хранении.
