Первая встреча автора этих строк с «народной оперой» Гершвина – а именно так принято определять ее жанр – произошла в 1986 году, когда грузинский бас Паата Бурчуладзе победил на конкурсе имени П.И. Чайковского, исполнив в финале песню Порги «I Got Plenty o’ Nuttin’» из второго действия. Американская музыка тогда в СССР звучала мало, пелась на хорошем английском еще меньше, а если к этому добавить артистизм певца, то не удивительно, что впечатление сохранилось до сих пор.
С тех пор нам довелось несколько раз слушать эту оперу в разных постановках, а потому мы очень обрадовались, увидев ее на афише Женевского оперного театра, да еще в исполнении Гарлемской труппы, с момента своего создания в 1981 объехавшей уже почти всю Европу и заезжавшей в 2008 году в Цюрих, тоже с «Порги и Бесс».
Не будем подробно рассказывать содержание оперы – все равно лучше один раз увидеть и услышать, чем сто раз прочитать. Если же быть краткими, до действие этой оперы в четырех актах и девяти картинах происходит в рыбацком поселке Кэтфиш-Роу – читавшие или смотревшие «Унесенные ветром» без труда представят себе это «райское местечко». Главных героев четверо: молодая легкомысленная негритянка Бесс, нищий калека Порги, почтовый грузчик Кроун и наркоторговец Спортинг Лайф. Последние трое каждый по-своему влюблены в первую, так что имеется любовный не треугольник даже, а четырехугольник. В интриге перемешаны элементы мелодрамы и детектива (за три часа зрители становятся свидетелями двух убийств), а финал, который нельзя в полном смысле назвать «happy end», все же не лишен надежды – вслед за удравшей Бесс Порги с разбитым сердцем, но верой в счастье отправляется в Город Большого яблока. Смог ли он make it there, история умалчивает.
Процесс создания шедевра Гершвина и его триумфального шествия по миру содержит несколько фактов, заслуживающих, на наш взгляд, вашего внимания.
Началось все с того, что в 1926 году Гершвин познакомился с романом Дюбоза Хейуорда «Порги» и написал автору письмо, в котором выражал желание совместно с ним создать оперу на этот сюжет. Хейуорд согласился, но к полноценной работе над оперой композитор, занятый другими проектами и дирижёрской деятельностью, смог приступить лишь в 1934-м. За эту вынужденную восьмилетнюю паузу Хейуорд и его жена Дороти переработали роман в театральную постановку с элементами музыки (были добавлены спиричуэлы) – она с успехом прошла более 300 раз.
В конце 1933 года Гершвин, Хейуорд и нью-йоркская «Театральная гильдия» подписали все же контракт об опере. Летом следующего года композитор отправился в Фолли-бич – реальный городок в округе Чарльстон, штат Южная Каролина, который и послужил прототипом Кэтфиш-Роу. Вообще, перенос действия из традиционных для классических опер салонов высшего света в бедняцкую деревню и использование «неправильного» негритянского произношения – новаторские черты этого произведения. Либретто оперы и большая часть текста некоторых арий принадлежит Хейуорду, однако для некоторых номеров (в том числе знаменитого «It Ain’t Necessarily So») стихи написаны Айрой Гершвином, братом и сподвижником композитора.
Уже через десять дней, 10 октября, оперу поставили на Бродвее - в Нью-Йоркском Театре Элвина, причем постановкой руководил не кто иной как ученик Евгения Вахтангова Рубен Захарьевич Мамулян. Его имя в нашей части света мало кому сейчас известно, а потому в качестве небольшого отступления мы с радостью заполняем этот пробел.
Рубен Мамулян родился в Тифлисе в 1897 году в армянской семье банкира Захария Мамуляна и актрисы Виргинии Егоровны Мамулян. Учился на юридическом факультете Московского университета, посещал курсы Вахтангова при Второй студии МХТ. Эмигрировал в Англию, а в 1923 году — в США, где нашёл работу в Истменовской школе музыки. Ставил мюзиклы и оперы на восточном побережье в США, помимо «Порги и Бесс» на его счету также премьерная постановка знаменитого мюзикла «Оклахома!» В Голливуде работал с конца 1920-х годов, в его фильмах блистали такие звёзды, как Марлен Дитрих, Грета Гарбо, Морис Шевалье. В честь этого первого постановщика многих пьес Юджина О’Нила и режиссера первого в мире полнометражного фильма в цвете («Бекки Шарп», 1935), скончавшегося в Лос-Анжелесе в возрасте 90 лет, на Голливудской аллее славы установлена звезда с его именем.
Но вернемся к Гершвину и «Порги и Бесс». 27 января 1936 года начался гастрольный тур оперы по городам США, который завершился 21 марта в Вашингтоне. Именно в тот день опере суждено было войти в политическую историю США. Дело в том, что в ту пору расовая сегрегация в крупнейшей демократии мира и не думала отмирать. И вот перед выступлением в Вашингтоне труппа потребовала пустить в театр темнокожих зрителей – учитывая сюжет, трудно назвать подобное требование неуместным. Очевидно, к такому выводу – а также во избежание отмены спектакля и связанных с этим финансовых потерь - пришло и руководство Национального театра, сдавшееся под натиском актёров. В итоге представление стало первым в истории США, на которое допустили людей разных раз! Разумеется, никто из присутствовавших тогда в зале – включая самого Гершвина, сына еврейских эмигрантов из России - не мог представить себе, что именно этот день, 27 января, будет годы спустя объявлен ООН Международным днем памяти жертв Холокоста. Вот такое совпадение.
Европейская публика смогла познакомиться с оперой лишь в 1945 году – дорогу на Старый континент ей проложили Швейцария и Дания. Но все же, наверное, в представлении белокожих актеров эффект был не тот – и пожалуйста, не обвиняйте нас в расизме! Факт остается фактом: по-настоящему популярной в Европе «Порги и Бесс» стала только после того, как её показала американская негритянская труппа, совершившая европейское турне в сезоне 1952—1953 годов. Успех был колоссальный!
В 1956 году другая негритянская труппа из США, «Эвримен опера», показала «Порги и Бесс» в Москве и Ленинграде, в 1966 году была осуществлена постановка в Таллине, в 1972-м —в ленинградском Малом театре оперы и балета, а в 1980-м — в московском Музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко.
Опера Гершвина претерпела множество постановок в разных странах мира и много в них отличилось прекрасных певцов (вспомним хотя бы Леонтину Прайс в роли Бесс), однако неповторимым образцом исполнения этого сочинения знатоки считают запись оперы дуэтом Луиса Армстронга и Эллы Фитцжеральд, вышедшую в 1957 году.
Намурлыкать эту действительно убаюкивающую мелодию может каждый, но мало кто знает, что источником вдохновения для Гершвина послужила… украинская колыбельная песня «Ой ходить сон коло вікон», которую он услышал в Нью-Йорке в исполнении Украинской Национальной капеллы под управлением Александра Кошица. И капелла, и ее создатель в 1919 году выехали в эмиграцию и выступали во многих странах Европы и в Америке, пропагандируя украинскую песню! Не верите – послушайте сами.
Ария была переведена на 22 языка, включая идиш и зулу. У вас есть возможность услышать ее, как и все остальные хиты «Порги и Бесс», в английском оригинале, в исполнении певцов Нью-Йоркского Гарлемского театра, впервые пожаловавших в Женеву со своим хором и оркестром! Партии Порги и Бесс исполняют два состава, мы попали в субботу на второй, и выяснилось, что певшая в тот вечер сопрано Моренике Фадайоми – единственная, для кого участие в этой постановке не стало женевским дебютом. В прошлом сезоне она выступила здесь в титульной роли в опере «Валли» Альфредо Каталани. Этим ее связь со Швейцарией не ограничивается: в свое время она училась в цюрихской Colombo Danse Factory, а с 1993 по 1996 годы была солисткой в Theater Basel.
Постановка в целом нам очень понравилась своим динамизмом, оформлением, яркостью, артистизмом и общим высоким уровнем исполнения, захватившего аудиторию, то и дело прерывавшую спектакль дружными аплодисментами. («Она дура!» - вырвалось у нашего 12-летнего соседа по партеру в момент, когда Бесс сбегает от Порги в Нью-Йорк, что в устах К.С. Станиславского точно соответствовало бы «Верю!».)
Особенно хотелось бы отметить драматическое сопрано Мари-Ян Прингл – очень убедительную в своем религиозном ажиотаже Серену, твердо верящую, что «Доктор Иисус» всех вылечит и исцелит. Прекрасен также тенор Жермен Смит (наркоторговец Спортинг Лайф), отлично не только поющий, но и танцующий – даже не такая неуравновешенная дама, как Бесс отправилась бы вслед за ним и его «счастливой пылью» искать счастья в Нью-Йорк.
Одним словом, спешите в оперу, наслаждайтесь и не забывайте – «Black is beautiful»!
От редакции: Оперу Дж. Гершвина «Порги и Бесс» можно услышать в Женевской опере до 24 февраля, каждый день кроме вторника. Билеты легче всего заказать на сайте театра.
