«Шпионский мост» без шпионских страстей |Le «Bridge of Spies» sans suspense ni émotions

Любая работа Спилберга, одного из самых успешных американских кинорежиссеров и трехкратного «оскароносца», автоматически привлекает внимание кинофилов. А когда становится известно, что сделана она по сценарию братьев Коэнов, получавших Оскар четыре раза, то интерес взлетает просто до небес. Вот и мы отправились посмотреть фильм в открывшемся недавно в Каруже после долгого ремонта кинотеатре «Empire».

Увы, несмотря на звездных авторов и сильный актерский состав, нас ждало разочарование. Попытаемся объяснить, почему.

Если вы собираетесь в кино, да еще на «фильм про шпионов», в надежде выброса адреналина и взволнованного ожидания, «что дальше будет», то это не тот случай. Все подробности реальной истории (по крайней мере, те, которые решили придать огласке советские, американские и восточногерманские власти) давно находятся в свободном доступе, элементарно в Википедии. Для тех, кто не знает, и если совсем коротко, то в основу фильма, не зря определенного как «исторический», легла история Рудольфа Ивановича Абеля (настоящее имя Вильям Генрихович Фишер), советского разведчика-нелегала, полковника по рангу. С 1948 года он работал в США, в 1957 году был арестован и осужден на 30 лет тюремного заключения. 10 февраля 1962 года был обменян на сбитого 1 мая 1960 года в районе Свердловска и осуждённого советским судом на 10 лет заключения за шпиона пилота американского разведывательного самолёта U-2 Фрэнсиса Пауэрса. «Обмен» произошел на «шпионском мосту» (так неофициально называется Глиникский мост, соединяющий Берлин и Потсдам). Одновременно с Пауэрсом на контрольно-пропускном пункте Чекпойнт Чарли в Берлине был освобождён американский студент Йельского университета Фредерик Прайор, решивший изучать коммунистическую экономику в послевоенном Берлине, ставший свидетелем возведения Берлинской стены и случайно оказавшийся «не на той» ее стороне.

В операции принимали участие будущий начальник нелегальной разведки — Управления «С» ПГУ КГБ Юрий Дроздов (под псевдонимом «Юрген Дривс» он играл роль немецкого кузена Абеля) и адвокаты – американец Джеймс Донован и немец Вольфганг Фогель.

В фильме нет примитивного деления на плохих и хороших – все же работали профессионалы. Однако смотреть его скучно, уж очень все разложено по полочкам, понятно и немножко приторно.

Главный положительный герой – адвокат Джеймс Донован, специалист по страховкам, получающий неожиданное поручение: защищать пойманного советского разведчика, чтобы ни у кого не возникло сомнений в законности и беспристрастности американского правосудия. Однако Донован (в прекрасном исполнении Тома Хэнкса) решает подойти к делу неформально. Несмотря на страхи жены и детей и осудительные взгляды окружающих, он проникается уважением к подзащитному, увлекающемуся живописью пожилому интеллигентному человеку, ведущему себя очень достойно: секретов не разглашает, сохраняет полное спокойствие и даже чувство юмора, рисует себе картины и настоятельно советует адвокату поберечь себя. (Роль Абеля очень убедительно сыграл британский актер Марк Райлэнс – ведь и реальный разведчик родился в Великобритании.) Сначала Доновану удается избавить его от смертной казни (преодолевая порывы Судьи, персонажа вполне трафаретного), после чего он решает добиться его обмена. Для чего и отправляется в Берлин.

Столица побежденной Германии предстает нам в состоянии полной разрухи (хотя после окончания войны прошло уже больше 10 лет), на фоне которой странно выглядит прекрасно сшитый, с иголочки костюм местного адвоката Фогеля. Зато с Донована практически сразу после перехода в Восточный Берлин прямо на улице снимают теплое пальто, купленное в Saks Fifth Avenue.

Если уж говорить о кастинге, то самой большой неудачей показалась нам «жена Абеля» (к сожалению, не заметили фамилию актрисы) - толстая тетка в русском платке с манерами базарной торговки не провела бы и менее тонкого человека, чем адвокат Донован, которому отлично известно, что жена шпиона – арфистка в Московском оркестре.

Зато очень удачно выступил покинувший некоторое время назад Родину выпускник Школы-студии МХАТ и бывший артист «Современника» Михаил Горевой. На наш взгляд, он сыграл «второго секретаря» советского посольства Ивана Шишкина очень точно – прилизанный господин с мягкими манерами и чуть пробивающимся сквозь мгимошный английский русским акцентом ни у кого из «наших» зрителей точно не вызовет сомнений в его профессиональной принадлежности, лишь наивный американец Донован мог не распознать в нем типичного гебешника.

Присутствуют в фильме и стереотипы: подчеркивается, например, разница в обращении с заключенными в американской и советской тюрьмах. С одной стороны, «пройдемте, сэр», а с другой – яркая лампа в глаза и ведро ледяной воды на голову.

Раздражают в фильме и некоторые переборы – например, момент, когда благополучно вернувшемуся домой Доновану играющие на площадке и лазающие по шведской стенке дети напоминают увиденную им сцену расстрела молодых людей, пытавшихся перебраться через Берлинскую стену. Ну зачем же так примитивно?

Однако все это, в конце концов, личное восприятие. Главное же – зачем вообще был снят сейчас этот фильм? С уважением относясь и к Стивену Спилбергу, и к братьям Коэнам, мы полагаем, что, конечно, не случайно: наверное, авторы хотели показать, что даже в разгар Холодной войны, при желании, не на официальном, а на человеческом уровне все же можно было договориться.

В фильме вполне американский счастливый конец. Все герои драмы вернулись по домам, а Фишер-Абель даже не угодил в лагерь, чего могли ожидать исторически неподготовленные зрители после того, как после обмена «советские» не заключают его в объятия, а усаживают на заднее сиденье автомобиля. Да и прощальный взгляд разведчика на американского адвоката очень красноречив. И вот непонятно, почему после фильма со счастливым концом остается такое неприятное ощущение?