Судебная реформа в Швейцарии: буря в Женеве продолжается | La tempête judiciaire à Genève : la suite

В начале 2011 года, на территории Швейцарии вступили в силу единый Федеральный гражданский процессуальный кодекс и единый Федеральный уголовно-процессуальный кодекс. Мы продолжаем анализ последствий этих нововведений на примере Женевы, предоставляя вам «взгляд изнутри», чем-то напоминающий американские «адвокатские» сериалы.

Смысл реформы состоял в том, чтобы заменить единым кодексом 26 кантональных гражданских и уголовных кодексов, существовавших автономно в течение многих лет. Действительно, до 2011 года в каждом кантоне была своя устоявшаяся система, которая могла радикально отличаться от судебной практики соседнего кантона.

В частности, в кантоне Женева ситуация с функционированием судебных органов была не совсем спокойной, и реформы ее не исправили. Стоит напомнить, что бастовали полицейские, находящиеся в конфликте с начальством. Криминогенная ситуация в городе оставляла желать лучшего. Подал в отставку генеральный прокурор Женевы Даниель Заппелли - впервые в истории кантона.

На его место пришел Оливье Жорно, бывший до этого партнером в одной из адвокатских фирм города и имеющий ранг полковника швейцарской армии. Возможно, армейский опыт сформировал авторитарный и жесткий характер нового генерального прокурора, в котором, несмотря на переизбрание сроком на шесть лет в ходе всенародного голосования 13 апреля 2014 года, многие видят одну из проблем судебных властей Женевы.

На своем посту Оливье Жорно развил бурную деятельность. Он буквально выбил через парламент дополнительное финансирование для прокуратуры, чего не мог или не хотел сделать его предшественник. Была увеличена численность прокуроров, были приняты на работу дополнительные кадры, в том числе помощники прокуроров, ассистенты, секретари. Перед полицией – а генеральный прокурор по закону является непосредственным начальником криминальной полиции, работающей в штатском – была поставлена четкая задача: «зачистить» город от криминальных элементов. В основном, речь шла о выходцах из стран северной Африки, которые промышляли кражами, торговлей наркотиками и разбоями и всячески мешали законопослушным гражданам спокойно жить.

Как следствие полученной директивы на них началась своеобразная охота: полицейские без устали проводили рейды, задерживали подозрительных с точки зрения блюстителей порядка лиц, праздно шатающихся по городу. Прокуроры затем возбуждали уголовные дела и смело сажали их за решетку (прокурор имеет право самостоятельно осудить человека на срок до шести месяцев, без суда), несмотря на то, что те не совершали никаких правонарушений, не считая незаконного пребывания в стране. Прежде, за подобные нарушения миграционного законодательства в тюрьму не отправляли, но то была установка прежнего генпрокурора.

В результате на улицах Женевы действительно стало немного спокойнее, но начали бить тревогу охранники женевской тюрьмы Шан-Доллон - за несколько месяцев количество «резидентов» подскочило до 900. Рекорд был установлен в 2014 году, когда в тюрьме содержалось 903 заключенных при нормативной вместительности в 370 мест. Начались протесты и со стороны охранников, и со стороны заключенных. И те, и другие проводили всевозможные «акции неповиновения». Многие ждали, что наступит драматическая развязка с бунтом заключенных, которая повлечет за собой человеческие жертвы. Политики, некоторые полицейские и адвокаты открыто критиковали генерального прокурора за его репрессивные меры. Прокурор же всегда отрицал указание о «зачистке» города. Тем не менее, находясь под шквалом критики и видя взрывоопасную ситуацию в тюрьме, он, видимо, пошел на уступки (хотя официально все отрицалось) - на данный момент население Шан-Доллона составляет «всего» 680 человек.

Оливье Жорно крайне плохо реагирует на критику вообще, а на критику со стороны своих бывших коллег-адвокатов тем более. За годы его пребывания на посту генпрокурора резко ухудшились отношения с адвокатским сообществом. Нередко доходит дело до открытых конфликтов. Адвокаты считают, что генпрокурор не уважает их труд и всячески пытается ущемить права защиты. Немало оппонентов у Оливье Жорно и среди политического сообщества Женевы, и среди судейского корпуса, да и среди полицейских. Кроме того, многие сотрудники прокуратуры в приватных беседах жалуются на железную дисциплину и чрезмерные требования шефа.

Что касается работы полиции, то здесь тоже не все спокойно. Протестуя против пересмотра метода подсчета заработных плат, полицейские начали в марте 2014 года «забастовку штрафов». Это означало, что полиция не выписывала штрафы за мелкие правонарушения, в основном из области правил дорожного движения. Забастовка закончилась в мае этого года и стоила, по предварительным подсчетам, более 2 миллионов франков кантональному бюджету. Никто не может с уверенностью заявить, что акции протеста со стороны полицейских профсоюзов не продолжатся, так как несогласие с начальством по-прежнему существует.

Неясна ситуация и с новым Дворцом правосудия. Несколько лет назад власти заявили о необходимости нового комплекса, который бы вместил в себя суды всех юрисдикций, а также прокуратуру. На сегодняшний день судебные власти кантона рассредоточены по восьми различным объектам, что создает существенные трудности и увеличивает расходы государства (некоторые объекты государство вынуждено снимать в аренду по недешевым рыночным ценам). На последней пресс-конференции, прошедшей в марте этого года, власти заявили о готовности ввести в эксплуатацию новый Дворец правосудия в 2025 году. В случае, если не возникнет непредвиденных сложностей…

Об авторе: Сергей Лакутин - адвокат Женевской коллегии адвокатов, член Швейцарской ассоциации адвокатов.