Наша Газета уже рассказывала о швейцарских железных дорогах, которые позволяли первым путешественникам с легкостью добираться до самых отдаленных уголков страны. Но до их появления основным видом транспорта были брички, тарантасы, кареты, дилижансы, передвижение на которых, да еще по плохим дорогам, доставляло больше проблем, чем удовольствия. Как быть? Выход нашелся… благодаря озерам. О Швейцарии не случайно говорят как о стране гор и озер. Озерами страна, действительно, не обделена, их насчитывается около полутора тысяч! Все крупные города расположены либо на берегу озера, либо неподалеку от него, так что путешествовать по Швейцарии – это переезжать с одного озера на другое! Не удивительно поэтому, что водный транспорт был и остается здесь весьма востребован.
В 1782 году сын Екатерины II и Петра III великий князь Павел Петрович, тогда еще наследник российского престола, совершал путешествие по Швейцарии. Он побывал в Туне, затем, переплыв на лодке Тунское озеро, прибыл в Интерлакен, откуда намеревался отправиться в долину Лаутербруннен. Поездка доставила Павлу большое удовольствие: «на кораблях играла музыка», по пути его приветствовали «крестьяне в своем лучшем платье». Будущий император отметил, что в Швейцарии «повсюду видишь счастливый народ, живущий по мудрым законам». Интересно, не задумался ли Павел в тот момент о том, что залогом этого счастья служит свобода людей, которые могут участвовать в выработке законов, которые он назвал мудрыми?
Через несколько лет в этих местах побывает Николай Михайлович Карамзин. Он дважды пересечет Тунское озеро. Оказавшись в конце августа 1789 года в Туне в первый раз, он благополучно доплывет оттуда до Унтерзеена, находящегося совсем рядом с Интерлакеном. Правда, уже тогда он услышит интересную то ли быль, то ли легенду о трагедии, разыгравшейся на этом озере. Ее жертвой стали представители рода Бубенберг, древнейшего и знатнейшего в Бернской республике тех времен. Вплоть до начала 16 века Бубенберги владели крепостью Шпиц (Spiez), которая сохранилась и по сей день и является одной из достопримечательностей этих мест.
Вот как Карамзин рассказывает о том, что произошло в те далекие времена:
«Последними отраслями сего дому были Леонард и Амалия, прекрасный юноша и прекрасная сестра его. Все благороднейшие фамилии в Берне искали их союза, и наконец, по нежной склонности сердца, Леонард женился на девице Эрлах, а сестра его вышла за брата ее. <> После роскошного обеда новобрачные и все гости гуляли в лодке по Тунскому озеру. <> Уже наступал вечер, и плаватели беспрестанно от берегов удалялись. Солнце село - и вдруг, как будто бы из глубины ада, заревела буря; озеро страшно взволновалось, и кормчий содрогнулся. Он хотел плыть к берегу, но берег во мраке скрывался от глаз его. Весла валились из рук обессилевших гребцов, и вал за валом грозил поглотить лодку. <> Скоро громада волн обрушилась на лодку - и все потонули, все, кроме одного гребца, который доплыл до берега и принес весть о погибели несчастных».
Совершив марш-бросок в долины Лаутербруннен и Гриндельвальд, в начале сентября 1789 года Николай Михайлович решает вновь вернуться в Тун водным путем. На сей раз Николая Михайловича и его спутников поджидает неприятный сюрприз – на озере разыгрался нешуточный шторм: «Валы играли нашею лодкою, как шариком. Три женщины, бывшие со мною, беспрестанно кричали; одна из них упала в обморок, и мы с трудом могли привести ее в память. Что принадлежит до меня, то я нимало не боялся, а еще веселился волнами, которые разбивались о каменные берега».
Расставаясь с Тунским озером, упомянем еще одного именитого путешественника, который вскоре после Карамзина уже без всяких приключений сможет пересечь его. Им был Джордж Гордон Байрон. В его дневнике есть запись, сделанная 22 сентября 1816 года: «Выехали из Туна на лодке, которая за три часа прошла все озеро в длину. Озеро небольшое, но берега очень красивы; утесы спускаются к самой воде. Сошли на берег в Нейхаузе; проехали Интерлакен среди неописуемых красот, каких я не мог себе представить».
Все больше путешественников стремилось непременно включить в программу катание по одному из многочисленных швейцарских озер. Такое времяпрепровождение, безусловно, менее утомительно, чем, например, подъем в горы для лицезрения альпийских пейзажей. Прогулки по озерам становились чрезвычайно популярными. Все путеводители содержали подробные инструкции о том, как и где их лучше совершить.
Так, путеводитель Делакроа на русском языке «Швейцария, или галерея классических мест сего живописного и романтического края», выпущенный в 1837 году, зазывал публику в Швейцарию, чтобы отвлечься от зрелища «утомительных равнин», «утлых хижин, обитаемых неопрятною нищетой». Делакроа полагал, что русские должны были устать от лицезрения подобных пейзажей у себя на родине. Что же Делакроа советовал совершить в Швейцарии в первую очередь? Покататься на лодке по озеру! «Проехав в коляске своей множество прекрасных сел и многолюдных городов, оживленных промышленностию и торговлею, путешественник находит возможность покататься на ладье, среди всех прелестей природы, по какому-либо прекрасному озеру, окруженному живописными берегами…»
Интересно, что этот путеводитель был посвящен Василию Андреевичу Жуковскому. Надо сказать, что Жуковский, не дожидаясь рекомендаций Делакроа, путешествуя по Швейцарии, постоянно совершал прогулки по озерам, вызывавшим его восхищение. Тон описаний задается уже на границе со Швейцарией, когда, приехав Констанц в июле 1821 года, Жуковский катается по Боденскому озеру: «…Нельзя изобразить словами тех бесчисленных оттенков, в которых является его поверхность, изменяющаяся при всяком колыхании, при всяком ветерке, при всяком налетающем на солнце облаке…»
Из всех увиденных озер самое сильное впечатление на Василия Андреевича произвело озеро Четырех кантонов (его также называют Люцернским или Фирвальдштетским) – «самое живописное из всех озер швейцарских».
На лодках катались не только днем, но и ночью. Благодаря одному из таких ночных катаний родилась и «Лунная» соната Бетховена. Точнее, не сама музыка, а название 14-ой сонаты – уже после смерти композитора, в 1832 году, известный критик Людвиг Рельштаб, услышав эту сонату, сравнил ее первую часть (Adagio sostenuto) с «лунным светом над Фирвальдштетским озером».
Если вы зададите себе вопрос, откуда пошла мода на катания при луне, вспомните эпизод роман Руссо «Юлия, или Новая Элоиза», когда герои – Юлия и кавалер Сен-Пре – возвращаются ночью домой на лодке. Не знаем, вспоминал ли Рельштаб этот эпизод, но кажется, что «Лунная» соната специально создана для того, чтобы передать настроение и переживания Сен-Пре в тот момент.
«Незаметно поднялась луна, озеро стало спокойнее, и Юлия предложила ехать. Я подал ей руку, чтобы помочь взобраться в лодку, и сел рядом с нею, не выпуская ее руки. Мы не перемолвились ни словом. Равномерный плеск весел склонял к задумчивости. Приятное посвистывание бекасов, возрождавшее воспоминания об утехах юности, не веселило меня, а наводило грусть. Тоска, удручавшая душу, все возрастала. Безоблачное небо, кроткое сияние луны, серебристая рябь, блиставшая на воде вокруг нас, сочетание самых милых впечатлений, даже близость дорогого существа — ничто не могло отвратить мое сердце от горестных чувств».
Однако большинство приезжавших в Швейцарию предпочитали дневные прогулки по озерам, позволявшие в полной мере оценить всю красоту их берегов. Так, Николай Михайлович Карамзин, катаясь на лодке по Цюрихскому озеру, которое в отличие от Тунского порадовало его прекрасной погодой, сумел в полной мере насладиться прогулкой: «Нельзя было выбрать лучшего дня: на небе не показывалось ни одного облачка, и вода едва-едва струилась. На том и на другом берегу озера видны хорошо выстроенные деревни, сельские домики богатых цирихских граждан и виноградные сады, которые простираются беспрерывно».
В Цюрих возвращались уже вечером, и Карамзину удалось наблюдать с озера красочный закат над грядой Альп: «Часов в семь поплыли мы назад в Цирих, и я имел удовольствие видеть снежные горы, позлащаемые заходящим солнцем и наконец помраченные густыми тенями вечера. Огни городские представляли нам вдали прекрасную иллюминацию…»
С появлением пароходов прогулки по озерам стали более безопасными и доступными для все большего числа людей. Катались уже целыми семьями. Вот, например, как вспоминает об одной из таких прогулок по Женевскому озеру Александр Васильевич Никитенко, которого мы уже упоминали в очерке о фуникулере Гисбах, посмотреть на который, кстати, он отправился также на пароходе. Оказавшись в Женеве в 1860 году, Никитенко и все его семейство не преминули и здесь совершить прогулку по озеру: «Сегодня мы целый день провели в плавании по Женевскому озеру на пароходе «Орел». От самого Вильнева и до Женевы чудные, восхитительные места. <> День был прекрасный, и голубое Женевское озеро покоилось в невозмутимой тишине. Мимо беспрестанно мелькали прелестные городки, из которых иные точно выходят прямо из вод озера».
Пароход, на котором плавал Никитенко, был спущен на воду в 1837 году и, сменив несколько названий, бороздил воды озера Леман вплоть до 1918 года. Уточним: самый первый пароход, названный «Вильгельм Телль», появился на Женевском озере несколько ранее – в 1823 году. Здесь же, на Женевском озере, вы можете взойти на палубу еще одного судна этой флотилии, вошедшего в историю. Речь идет о пароходе «Женева». Это был один из первых паровых кораблей, построенных для навигации по Женевскому озеру. Его спуск на воду был приурочен к проведению второй Национальной выставки Швейцарии, проходившей в 1896 году. Но его название узнали далеко за пределами Швейцарии спустя два года.
Вспомним, при каких обстоятельствах погибла австрийская императрица Елизавета, известная под именем Сисси. В тот день, 10 сентября 1898 года, Сисси намеревалась прокатиться по озеру Леман. Роковой удар кинжалом был нанесен ей на набережной, когда Елизавета направлялась к пристани, около которой был пришвартован как раз пароход «Женева». Она даже взошла, как и планировала, на корабль, но вскоре Сисси стало плохо, «Женева» вернулась в порт, императрицу перенесли в отель «Beau Rivage», где она вскоре и скончалась.
В 1973 году пароход «Женева», на котором еще в 1934 году установили дизель-электрический мотор, решили отправить для утилизации. Но была создана Ассоциация с целью сохранить исторический корабль. Собрали 75 тысяч франков, судно отремонтировали, и на нем была открыта благотворительная столовая для нуждающихся. А в 2014 году по инициативе нескольких энтузиастов на пароходе восстановили каюту, в которой когда-то провела некоторое время раненая императрица Елизавета. «Женева» пришвартован на набережной Гюстав-Адор, недалеко от Женевского фонтана.
Вскоре после озера Леман пароходы начали курсировать и по другим озерам. В 1837 году на озере Четырех кантонов появился «Люцерн», и очень скоро это озеро превратилось в одно из самых оживленных в Швейцарии. Это констатировал Марк Твен, приехавший в Люцерн в августе 1878 года: «Прогулочные пароходики, чернея пассажирами, безостановочно приходят и уходят; по всему озеру, куда ни посмотришь, скользят затейливые лодочки с юношами и девушками на веслах, а стоит подняться ветру – повсюду реют быстрые паруса».
Сегодня озеро Четырех кантонов – чемпион по количеству туристов, совершающих здесь прогулки на кораблях. К их услугам, помимо пяти старинных пароходов, пятнадцать современных суден.
Круиз по любому швейцарскому озеру – одно из самых популярных времяпрепровождений туристов. Такая прогулка позволяет приятно провести время, расслабиться, подышать свежим воздухом и полюбоваться на живописные берега. Но она предоставляет также возможность прикоснуться к истории страны, вспомнить интересные моменты ее прошлого и тех выдающихся людей, которые вот так же, сидя на палубе, возможно, даже именно этого парохода, открывали для себя Швейцарию.
