Дмитрий Расул-Кареев: «Все только начинается» | Dmitry Rasul-Kareyev – jeune, mais expérimenté

Дмитрий в женевском кафе "Remor" (© Nashagazeta.ch)

Почти ровно два года назад, в самом начале существования «Нашей газеты.ch» мы познакомили читателей с Сергеем Островским, занявшим в то время пост концертмейстера (первой скрипки) в Оркестре Романдской Швейцарии (ОРШ) и ставшим первым «нашим» музыкантом в составе этого коллектива за всю его 90-летнюю историю. Первым, но, к счастью, не последним.

В этом сезоне пост первого кларнетиста-солиста занял 25-летний россиянин Дмитрий Расул-Кареев. Я впервые услышала о нем от коллеги – архивариуса «Трибюн де Женев», а по совместительству альтиста Женевского Камерного оркестра, человека, крайне скупого на похвалы здравствующим музыкантам. Однако тут он сразу заявил: «В ОРШ пришел еще один «ваш». Фамилию не помню, но музыкант первоклассный!»

Затем месяц назад я увидела - вернее, услышала - Дмитрия в составе камерного ансамбля, сопровождавшего «Историю солдата» Игоря Стравинского в рамках фестиваля Septembre Musical в Веве. А теперь, узнав, что эту же постановку можно будет увидеть на будущей неделе в Женевской опере, поняла, что нужно срочно представить Дмитрия нашим читателям, тем более, что, несмотря на молодость, ему есть, что рассказать.

Дмитрий родился в Москве, но после развода родителей большую часть раннего детства провел в Казахстане с мамой и бабушкой, Софьей Николаевной Расул-Кареевой, работавшей концертмейстером контрабасов в Государственном симфоническом оркестре республики. («Представляете, в то время - женщина-контрабасист!», с гордостью восклицает Дмитрий).

Дмитрию было всего 10 лет, когда умерла его мама, и он вернулся в Москву, к отцу, известному органисту, профессору Московской Консерватории Алексею Паршину.   Это было в мае, а в сентябре он уже поступил в Центральную музыкальную школу.

Наша газета.ch: Начать заниматься музыкой в 10 лет – по российским меркам, очень поздно. Как же Вам удалось сразу поступить в ЦМШ? И почему выбор пал на кларнет?

Дмитрий Расул-Кареев: Благодаря бабушке у меня была уже базовая музыкальная подготовка. А все лето со мной активно занимался папа, причем практически все время. Вот идем мы, например, гуляем, а он мне напоет какой-то ритмический рисунок и попросит разбить его на длительности, такая у нас была игра. А почему кларнет? Да просто папа так сказал! (смеется) Если честно, он меня и к гобоисту водил, и к флейтисту, но, видно, согласился взять только замечательный педагог Владимир Ферапонтов, вероятно, войдя в положение. В этом смысле моя жизненная ситуацию чем-то напоминает бабушкину: она осталась сиротой в три года, отца ее расстреляли, а мать сослали. Когда в 14 лет вышедшая из детдома бабушка решила заниматься музыкой, выбор был один – контрабас. Хотя, конечно, у меня все менее драматично.

Чувствуется, что Вы бабушку очень любите.

Это правда, ведь она меня воспитала. Когда после смерти мамы я уехал в Москву, бабушка все бросила и поехала за мной. Мой отец – очень яркий музыкант, я фанат его творчества, но жить с ним очень сложно…

Представляю, как приятно ей будет это прочитать! Но давайте вернемся к Вам, где Вы продолжили образование?

После ЦМШ поступил в Московскую консерваторию, но проучился там только год, а затем отправился на прослушивание в лондонскую Королевскую академию музыки. Надо сказать – с легкой руки моей «мачехи», прекрасной органистки Екатерины Мельниковой, которая сама заканчивала там аспирантуру. Мне было 17 лет и, представьте себе, меня не только взяли, но даже дали стипендию и на обучение, и на жизнь – Лондон в то время был мне совсем не по карману!

Есть ли кардинальная разница в методах преподавания между лондонской Академией и Московской консерваторией?

Главное различие, наверное, в том, что в Академии более либеральная политика преподавания. Твой «основной» педагог совершенно не против, если ты консультируешься и даже занимаешься параллельно с кем-то еще. В Москве же к этому относятся крайне неодобрительно! Вот и у меня в Лондоне оказалось сразу три прекрасных педагога – Марк ван де Виль, солист Лондонского Филармонического оркестра, Анжела Малсберри, солистка ансамбля London Mozart Players, и солист Королевского Филармонического оркестра Ричард Эдисон, самый «русский» из трех и по манере преподавания, и по своим душевным качествам. Именно благодаря ему я получил свою первую настоящую работу – он устроил мне прослушивание в Бирмингеме, в котором можно участвовать только по личному приглашению, так как вакансии в оркестре не объявляются. Там я проработал год, а потом на два года уехал в Финляндию, в Филармонический оркестр Тампере.

Что Вам дал этот опыт?

Прежде всего, именно там я открыл для себя Сибелиуса, которого раньше не понимал.

Я все жду, когда же в Вашем рассказе промелькнет, наконец, Швейцария…

А вот как раз сейчас! В 2006 году, еще работая в Тампере, я с моим другом флейтистом Денис Буряковым оказался в Фестивальном оркестре Вербье и – влюбился в Швейцарию! Знаете, много поездив по Европе, я нигде не ощущал себя комфортно, все меня что-то раздражало, но здесь я сразу оценил чувство достоинства швейцарцев, их вкус к жизни, который, как мне кажется, на порядок выше, чем у других европейцев.

И что же, Вы сразу решили тут «навеки поселиться»?

Нет, конечно, я об этом и не мечтал, или, вернее, только мечтал. Но, как обычно бывает в жизни, в один прекрасный день 2007 года, сидя в Тампере, я изучал любимый сайт каждого музыканта www.musicalchairs.info, на котором афишируются разные способы развить карьеру, и вдруг вижу – вакансия в Женеве!

Ну и как, Вы не жалеете?

Что Вы, я очень доволен! У меня прекрасные коллеги, что очень важно, а с Сергеем Островским мы просто подружились. Марек Яновский – настоящий художественный руководитель, во всей полноте этого понятия: он выжимает из каждого музыканта все, что может, и оркестр в целом под его «палочкой» полностью раскрывает свой потенциал.

Как Вы оцениваете опыт Вашей «вылазки» за пределы оркестра – я имею в виду участие в постановке «Истории солдата»?

Это было просто шикарно! Я был потрясен профессионализмом моего тезки, клоуна Димитрия, выступившего в роли Черта, и сам ощущал себя ребенком – все время вертел головой в сторону сцены, чтобы не пропустить кусочек действия. Общение с такими людьми просто необходимо, оно вдохновляет, придает сил.

Это история не детская, но мне кажется, на спектакль вполне можно брать детей лет восьми и выше. А Вы как думаете?

Не только можно, но и обязательно нужно! Сейчас все постановщики стремятся быть оригинальными, от чего суть спектакля часто теряется. В этой же версии «Истории солдата» соблюдены все правила жанра, но при этом спектакль смотрится – и слушается – легко, каждому ребенку будет понятно, интересно и весело.

Достаточно ли Вам оркестра? Не скучаете ли по камерному ансамблю, по сольным выступлениям?

Вы прямо в точку попали! Да, очень хотелось бы больше работать с камерным репертуаром, тем более, что он очень велик. У нас с Сергеем Островским и с концертмейстером виолончелей Стефаном Риковым уже есть некоторые идеи на этот счет.

За свою недолгую жизнь Вы сменили уже несколько площадок. Можно ли рассчитывать на то, что в Женеве Вы задержитесь?

Я бы очень этого хотел, ведь это первый город, где я могу представить себе моих будущих детей. Мне очень хочется скорее выучить французский, зажить местной жизнью, вообще, все время хочется бурной деятельности, наверное, это лондонский ритм на меня так подействовал. Но с другой стороны, я же только совсем недавно приехал, так что все еще только начинается!

От редакции: Билеты на спектакль «История солдата», о котором мы подробно расскажем в пятницу, можно приобрести на сайте Женевского оперного театра или по телефону 022 418 3130. Торопитесь, он будет идти всего три дня, 5 , 7 и 8 ноября!



КУРСЫ ВАЛЮТ
CHF-USD 1.26
CHF-EUR 1.08
CHF-RUB 102.58
Афиша

Ассоциация

Association

Популярное за неделю
Яёи Кусама. Наивно. Супер

Этой осенью в Швейцарии проходит первая ретроспектива самой известной в мире японской художницы – Яёи Кусамы. Рассказываем, как устроена эта эпохальная выставка Фонда Бейлера, которая еще до открытия вызвала настоящий ажиотаж среди швейцарских (и не только) ценителей современного искусства. 

Cette question est au cœur du nouveau recueil d’essais de Mikhaïl Chichkine, Le Bateau de marbre blanc, paru récemment en français aux éditions lausannoises Éditions Noir sur Blanc et disponible dans les librairies de Suisse, France, Belgique et Canada.

Самое читаемое

Обречена ли русская культура?

Этот вопрос – в центре нового сборника Михаила Шишкина «Корабль из белого мрамора», вышедшего недавно на французском языке в лозаннском издательстве Éditions Noir sur Blanc и доступного в книжных магазинах Швейцарии, Франции, Бельгии и Канады.

Люба Манц: Женщина-легенда
Накануне Международного женского дня мы с удовольствием знакомим наших читателей с еще одной из наших выдающихся соотечественниц.