Отечество, война, любовь и Женева | La Patrie, la guerre, l’amour et Genève

...Приехав в Женеву, князь решил остановиться в отеле Beau-Rivage. Тоскуя по России и Кавказу, он все чаще ездил в Альпы, прогуливался с супругой по берегу озера. Фельдмаршал прекрасно понимал, что он уже не был тем кавказским орлом, каким все привыкли все видеть. Игра в пикет и общение с любимой сестрой Леониллой, княгиней Витгенштейн, помогали немного отвлечься от грустных мыслей о жестокой подагре, о старых ранах, которые всегда просыпались ночью... И все же ни ревматизм, ни подагра, ни самая изнурительная лихорадка не действовали так губительно на организм, как тоска, родившаяся из образовавшейся пустоты в жизни. А Александра Ивановича просто грызла душевная тоска. В старости человек живет, по большей части, в детях - их у него не было; честолюбию добиваться было больше нечего...

Вечерами у камина на вилле Монабри у Леониллы, в Уши, они не могли наговориться, перечитывали старые письма, вспоминали. И было, что вспомнить - такой жизни как у него, мог бы позавидовать любой герой рыцарского романа...

Петербургская юность

… После смерти мужа княгиня Мария Барятинская уехала из любимого поместья Марьино только через несколько лет. Заставила необходимость. Дети выросли. Сыновей после деревенского детства под Курском Петербург поразил, захлестнул столичной суетой.

В 1831 году старший, Александр, был определен в школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров с последующим зачислением в кавалергардский полк. Два года спустя, по окончании учебы, юный князь был выпущен корнетом в лейб-кирасирский полк наследника цесаревича, будущего Александра II.

Но в начале службы молодой Барятинский - вместе со своим однокашником Михаилом Лермонтовым - приобрел широкую популярность в среде гвардейской молодежи как организатор светских кутежей и проделок. Его шалости, веселые похождения и романические приключения получили в Петербурге широкую известность. Денежных сумм, щедро отпускаемых матерью, не хватало Александру на уплаты его бесчисленных карточных долгов. Однажды выпутаться из подобного долга Барятинскому помогли Александр Пушкин и его друг Сергей Соболевский.

Несмотря на эпатажное поведение (а может, и благодаря ему?) Барятинским увлеклась великая княжна Ольга Николаевна. По воспоминаниям С. Ю. Витте, «Так как отношения между ними зашли несколько далее, чем это было допустимо, то Император Николай, убедившись в этом воочию, выслал князя Барятинского на Кавказ».

Согласно другим источникам, Александр Иванович «не долго колебался в выборе средств и заявил категорическое желание ехать на Кавказ, чтобы принять участие в военных действиях против горцев». Князя умоляли не рисковать собой, но все было напрасно - он уже твердо решил осуществить задуманное, неустоянно повторяя: «Пусть Государь знает, что ежели я умею совершать шалости, то и служить умею». В итоге, в марте 1835 г. девятнадцатилетний князь по высочайшему повелению был командирован в войска Кавказского корпуса, практически сразу же после очередного скандала.

Русская Илиада на Кавказе

К тому времени ожесточенная война на Кавказе шла уже почти два десятилетия. «Тут прошли целые поколения героев, тут были битвы баснословные. Тут сложилась целая летопись молодецких подвигов, целая изустная русская Илиада... И много тут в горном безмолвии принесено безвестных жертв, и много тут в горном безмолвии улеглось людей, коих имена и заслуги известны только одному Богу», - писал В. Соллогуб в своих «Воспоминаниях», опубликованных в «Русском вестнике» в 1892 году. Командуя казачьей сотней, Барятинский поражал своих товарищей храбростью, выносливостью и способностью терпеливо переносить боль.

Первые шаги он сделал под началом генерал-лейтенанта Вельяминова. В первом же сражении отличился. Следуя тактике А. В. Суворова «быстрота и натиск», он, имея лишь сотню казаков и 2 орудия, не раздумывая, бросился на неприятеля. В результате горцы были опрокинуты… Благодаря победе русских войск в черте треугольника между крепостью Анапа, морем и устьем Кубани утвердились новые границы.

Именно в этой экспедиции князь был тяжело ранен. После присвоения звания поручика и награждения золотой саблей «За храбрость» уехал в Петербург – для поправки здоровья. В столице молодой офицер Барятинский был назначен адъютантом наследника престола (1839) и до 1845 года состоял при цесаревиче, будущем императоре Александре II. С этого момента между ними сложились дружеские отношения.

Внешне он сильно изменился. Управляющий имением Марьино В.А. Инсарский в мемуарах вспоминал, до какой степени потряс его вид возвратившегося с Кавказа князя: «он состриг свои знаменитые блондинистые кудри, на лице суровом и серьезном уже залегли морщины. Ходил, чуть согнувшись, опираясь на палку. В светских гостиных его теперь видели редко».

В начале 1845 года Александр Иванович вновь был направлен на Кавказ командиром батальона. Был снова ранен и опять отправлен на лечение за границу.

В 1847 году князь вернулся в Россию и в должности командира полка принял участие в военных действиях на Кавказе. В октябре 1850 года его назначили командиром бригады, а в апреле 1851-го - командиром дивизии.

В 1853 году Александр Иванович стал уже генерал-адъютантом с последующим утверждением на должность начальника главного штаба войск на Кавказе. Успешный карьерный рост был закреплен в 1856 году назначением командующим Кавказской армией и наместником Кавказа. Вступив в управление беспокойным краем, командующий изучал его нравы и обычаи, пристально следил за общим ходом дел и конкретно за каждым подчиненным. Иногда самой малейшей черты было довольно, чтоб он составил себе понятие о человеке, и оно почти всегда было безошибочно.

А. И. Барятинский был педантично требователен, строго наказывал за несоблюдение дисциплины и за три года смог сломить сопротивление войск Шамиля, взяв легендарного лидера горцев в плен.

Благодаря активным действиям, он покорил многие народности, жившие между реками Лабой и Белою, за что был произведен в генерал-фельдмаршалы. О князе слагали легенды, но беспрерывная боевая деятельность и труды по управлению Кавказом совершенно расстроили его здоровье. В мае 1860 года Александр Иванович, увенчанный славой, вновь отбыл с Кавказа в длительный отпуск за границу ...

Последняя любовь князя Барятинского

За сформулированной причиной отъезда – «по состоянию здоровья» – крылось не только принципиальное несогласие с проводимой реформой по переустройству армии на основе Прусской системы, но и бурный роман, переросший в скандал. «Среди его адъютантов был полковник Давыдов; он был женат на княжне Орбелиани... Барятинский начал ухаживать за женой своего адъютанта Давыдова. Так как вообще князь Барятинский очень любил ухаживать за дамами, то никто и не думал, чтобы это ухаживание кончилось чем-нибудь серьезным. Окончилось же это ухаживание тем, что в один прекрасный день Барятинский уехал с Кавказа, до известной степени похитив жену своего адъютанта… Вероятно, Государь Александр II не предполагал, что Барятинский уедет с Кавказа, увезя с собой жену своего адъютанта Давыдову, и вообще не предполагал всей той истории, которая вследствие этого произошла…», читаем мы в «Воспоминаниях» С. Ю. Витте, изданных в Берлине в 1923 году.

Барятинский подал в отставку, но получил ее только в 1862 году. Тогда же он был уволен со всех занимаемых должностей кроме членства в Государственном совете.

С Елизаветой Дмитриевной, урожденной княжной Джамбакур-Орбелиани (1833-1899), Александр Иванович сочетался браком в 1863 году в Брюсселе. Жили супруги то в имении Нижние Деревеньки под Курском, то в Скерневицах под Варшавой. Свободное время князь посвящал двум главным увлечениям своей жизни - любимой женщине и собиранию книг.

К концу 1870-х князя стало волновать здоровье супруги. Да так, что он стал меньше думать о своем собственном. Поделился беспокойством с сестрой, и в 1878 году супруги Барятинские по приглашению Леониллы Ивановны приехали в Швейцарию. Здесь, в окружении гор, они почувствовали себя лучше, ждали весны...

Но старые раны неожиданно напомнили о себе, и 25 февраля (9 марта) 1879 года Александр Иванович покинул этот мир. А ведь ему было только 64 года. По настоянию Леониллы Ивановны, ее героический брат был захоронен в склепе русского Крестовоздвиженского собора Женевы, но с наступлением весны решено было исполнить завещание покойного: тело Александра Ивановича было отправлено на Родину и предано земле в фамильной усыпальнице Барятинских в Марьино. Однако в Женеве до сих пор хранится мемориальное напоминание о кончине военачальника.

О кончине выдающегося военачальника сообщили только две русские газеты. Своеобразной эпитафией человеку-легенде стали памятные слова в мемуарах генерал-лейтенанта П. С. Николаева: «Князь Александр Иванович Барятинский… по своим способностям был выдающийся человек, и человек добрый и хороший; я могу говорить это прямо, без боязни быть заподозренным в пристрастии, так как не принадлежу к числу людей, сделавших блестящую карьеру под его начальством. Много в свое время праздные языки болтали о нем всякого вздора, но едва ли тысячная доля этого вздору была справедлива».

Княгиня Барятинская пережила супруга ровно на 20 лет, скончавшись в феврале 1899 года в возрасте 66 лет в психиатрической клинику Илленау городка Ахерн, в Вюртемберге. Две женщины навещали ее постоянно: ее золовка княгиня Витгенштейн и первая любовь мужа - королева Вюртемберга Ольга. Та самая Ольга Николаевна, дочь всесильного Николая I, из-за которой Барятинский был отправлен на Кавказ...

Тело княгини, согласно ее завещанию, повезли к мужу, в Марьино... Февраль в том году был холодным… Длинный караван медленно уходил в сторону русской границы, и только звук колокольчиков нарушал зимнюю тишину…

Об авторе: Валентина Олейникова,  кандидат исторических наук, лицензированный гид Итальянской республики