Деньги из Женевы угрожают репутации французского президента |L'argent de Genève compromet la réputation du président français

Лилиан Бетанкур – пожилая, но очень богатая дама, без сомнения, самая богатая женщина Европы. Она родилась 21 октября 1922 года во Франции, а свое состояние, оценивающееся в 22,9 млрд. долларов, унаследовала от отца, основателя косметической компании L'Oréal Эжена Шулера.

Только вот то, как распоряжается этим богатством 87-летняя Бетанкур, не устраивает ее окружение. В 2008 году ее дочь подала в суд, обвинив друга своей матери, модного фотографа Франсуа-Мари Баньера в том, что он, пользуясь попустительством пожилой дамы, незаконно присвоил несколько миллионов евро. Расследование того, как управляются фонды Бетанкур, привело к настоящему скандалу, затронувшему самые верхи французского общества.

Сейчас наследницу L'Oréal подозревают в сокрытии части своего состояния от налоговиков. Расследование затронуло и министра труда Франции Эрика Вёрта. Социалисты уже потребовали отставки министра, чья жена Флоренс в свое время работала в империи Бетанкур и, возможно, замешана в переводе денег из Швейцарии во Францию. Кроме сокрытия активов, речь идет о и крупных пожертвованиях, сделанных Бетанкур партии президента Франции Николя Саркози.

По словам одной из свидетельниц, бывшего бухгалтера группы L’Oréal Клер Тибу, Николя Саркози получил 150 000 евро – из них две трети были сняты для него со швейцарских счетов миллиардерши. Деньги эти через Эрика Вёрта поступили весной 2007 года на финансирование президентской избирательной кампании Саркози.

С мая 1995 по ноябрь 2008 года Клер Тибу работала в подчинении бывшего министра Андре Бетанкура (супруг Лилиан Бетанкур скончался в 2007 году), а затем была уволена с выплатой компенсации в 400 000 евро. Считают, что своим увольнением Клер Тибу обязана тому, что дала свидетельские показания в интересах дочери миллиардерши, против друга последней, Франсуа-Мари Баньера. Бухгалтер имела разрешение снимать со счетов мадам Бетанкур в банке BMP до 50 тысяч евро еженедельно. В ее руках также находились различные бухгалтерские документы.    

По словам Тибу, в марте 2007 года, в разгар предвыборной кампании во Франции, Патрис де Мэстр, чья компания  Clymène управляет средствами Лилиан Бетанкур и где работала также Флоранс Вёрт, жена сегодняшнего министра, отдал ей распоряжение снять со счетов 150 000 евро. Бухгалтер отказалась, сославшись на невозможность взять сумму, превышающую 50 000. «Но, в конце концов, это же на финансирование президентской кампании Саркози! Я должен передать эти деньги тому, кто распоряжается финансированием кампании, Эрику Вёрту. И 50 000 недостаточно!» - воскликнул де Мэстр. Недостающие 100 000 евро были в срочном порядке привезены из Швейцарии. Оказалось, что у Лилиан Бетанкур есть банковский счет в Женеве (а также в Веве).

Но еще в ту эпоху, когда сегодняшний президент Франции работал мэром Нейи-сюр-Сен, шикарного предместья Парижа, Николя Саркози был часто приглашен в гости к супругам Бетанкур, где после ужина получал «свой конверт». Секретов в доме не было. Так как оба супруга Бетанкур были глуховаты, друг с другом они разговаривали очень громко. «Мы часто слышали вещи, о которых не должны были бы знать», - вспоминают служащие.

Президент Франции опроверг слухи о том, что принимал деньги от самой богатой женщины страны, и сделал официальное заявление. «Я был бы очень рад, если бы страна начала заниматься реальными проблемами, такими, как здоровье, пенсия или повышение демографического уровня, вместо того, чтобы позволять вовлекать себя в скандалы, имеющие единственную цель: без единого слова правды разочаровать людей», - сказал он.

Но новый скандал лишь набирает обороты: возникла угроза судебного расследования, и полицейские сейчас заняты поисками тетрадей, в которых бухгалтер заносила выплаты наличными.

Получил ли в действительности Николя Саркози 150 000 евро на выборы? Пользовался ли он казной Лилиан Бетанкур и раньше, в Нейи-сюр-Сен? Знал ли о том, что у нее несколько банковских счетов в Швейцарии, и что она уклоняется т уплаты налогов? Чем больше «да» прозвучит в ответ на эти вопросы, тем хуже это в перспективе предстоящей предвыборной борьбы за пост президента.