Сразу скажем – консервативно настроенным меломанам лучше воздержаться от похода в Женевскую оперу в течение ближайшей недели. То, что предлагает публике итальянский режиссер Дамиано Микьелетто, впервые приглашенный в Женеву, не имеет ничего общего с классическим вариантом, привычным советской и постсоветской аудитории.
После знаменитой Увертюры, от звуков которой сразу улучшается настроение, когда занавес, наконец, откроется, вашему взору не предстанет милый особняк с балконом с узорной решеткой, а под ним - граф Альмавива в широкополой шляпе и с мандолиной под полою плаща. И не появится на вышеупомянутом балконе Розина в платье с кринолином и с высокой прической.
Вместо этого изумленной – и дру
Вскоре появляется и Розина – в мини-юбке и колготках цвета фуксия. Ну и дальше все в том же духе. Но - или, как поет Розина в знаменитой арии, «Ma!» ... Несмотря на собственную консервативность взглядов в том, что касается оперы, мы уверены, что зритель, не ушедший в начале, возмущаясь современными нравами, а досидевший до конца все трехчасовое действие, получит истинное удовольствие. Вольность мизансцены с лихвой компенсируется ее юмором, динамизмом, легкостью, оригинальностью декораций и, главное, достойным исполнением всех заглавных партий, прежде всего, Фигаро.
«Севильский цирюльник» — не оригинальное название этой оперы, хотя она основана именно на одноименной пьесе Пьера Огюста Карона де Бомарше, впервые сыгранной в Comédie-Française 23 февраля 1775 года и сразу вдохновившей многих музыкантов. Среди них был и Джованни Паизиелло, композитор, пользовавшийся в ту эпоху огромным успехом – заметим, что его «Цирюльник» был представлен в 1782 году в Санкт-Петербурге.
15 декабря 1815 года Россини получил заказ на оперу на тот же сюжет от Teatro Argentina в Риме и, вместе с либреттистом Чезаре Стербини, приступил к работе. Первый вариант либретто его не устроил, но уже 29 января 1816 года Стербини принес ему новый текст, написанный за 11 дней. Коллеги решили назвать «Almaviva, ossia L'inutile precauzione» («Альмавива, или Тщетная предосторожность») – чтобы не огорчить Паизиелло, которому в то время было 75 лет и опера которого уже более тридцати лет шла на сцене. Более того, Россини предварительно запросил формальное разрешение Паизиелло на использование того же сюжета – во избежание обвинений в плагиате.
Однако, как рассказывается на любимом мною сайте Бельканто, несмотря на
Второе и последовавшие за ним исполнения оперы, состоявшиеся на той же неделе, прошли гораздо успешнее, но первоначальный провал был причиной медленного старта популярности — долгой и широкой — этого произведения. Что касается Паизиелло, то он умер спустя три с половиной месяца и не узнал, что творение Россини совершенно затмило его собственное. По правде говоря, когда опера Паизиелло время от времени ставится сегодня каким-нибудь оперным театром, поражаешься некоторым внешним совпадениям этих произведений, однако столь же очевидно, что сила (мощь), живость, музыкальный юмор, явившиеся причиной многих тысяч исполнений оперы Россини, лишь в очень незначительной степени присущи партитуре Паизиелло.
От редакции: Напомним, что фабула пьесы Бомарше была развита им самим в «Женитьбе Фигаро», вдохновившей, в свою очередь, в 1786 году, Моцарта на создание одноименной оперы.
А многие читатели, вероятно, помнят, что Фигаро стал последней ролью Андрея Миронова: 14 августа 1987 года он блистательно выступал на сцене Рижского оперного театра в спектакле московского Театра Сатиры «Женитьба Фигаро». За десять минут до конца, во время финального монолога Фигаро, на фразе «То ли потому, что я ей нравлюсь больше, сегодня она оказывает предпочтенье мне…», актер отступил назад, оперся рукой о беседку и стал оседать. Его отвезли в местную больницу, но помочь уже было ничем нельзя: он умер спустя два дня от кровоизлияния в мозг. Ему было всего 46 лет.
