Тема детей, которых, в соответствии с царившими в Швейцарии до середины прошлого века традициями, отправляли на воспитание в приемные семьи или официальные учреждения (для обозначения этой категории существует специальный термин – enfants placés по-французски, или Verdingkinder по-немецки), не раз поднималась на страницах «Нашей Газеты.ch».
В 2014 году специальный фонд, созданный бывшим воспитанником такого «детского дома» по-швейцарски, потребовал от Конфедерации выплатить компенсации жертвам плохого обращения (а порой и сексуального насилия) на общую сумму 500 млн франков. Правительство пока готово выделить на эти цели 250-300 млн франков.
Между тем новые факты об «украденном детстве» швейцарцев, которых несколько десятилетий назад призрели многие религиозные учреждения, продолжают привлекать внимание прессы. На этой неделе был опубликован отчет комиссии, созданной по инициативе епископа Женевы, Фрибурга и Лозанны Шарля Мореро, который поручил историкам изучить подробности деятельности Института Марини, с 1929 по 1955 годы напрямую подчинявшегося этой епархии.
Католический институт Марини во фрибургской коммуне Ле Монте открыл для сирот свои двери в 1887 году. Он был создан по инициативе аббата Эжена Торша благодаря щедрому дару, полученному им от графини Виктуар де Марини. В интернат принимали мальчиков в возрасте от 7 до 13 лет, а вторая секция, получившая название «сельскохозяйственной», была предназначена для подростков от 13 до 18-19 лет. Часть времени воспитанники посвящали учебе, чтобы к окончанию заведения освоить востребованные в то время профессии сапожников, кожевенников, каретников, портных, мельников и других специальностей сельскохозяйственного профиля. По воспоминаниям современников, в Монте принимали лишь детей, поведение которых не вызывало нареканий, – «трудных» подростков отправляли на перевоспитание в другое учреждение в Дронене.
В 1929 году Институт Марини перешел из рук монахов-ласаллианцев под управление епархии Женевы, Фрибурга и Лозанны. В 1955-м учреждение передали салезианцам, затем сальваторианцам и, наконец, в 1979 году оно прекратило свое существование. Слухи о плохом обращении с воспитанниками католического заведения в эпоху его подчинения епархии Женевы, Фрибурга и Лозанны долго замалчивались, и лишь спустя несколько десятилетий было принято решение установить истину.
Историки, занимавшиеся расследованием, изучили данные из архивов и показания четырнадцати очевидцев, которых коснулись описываемые события. «Сравнение свидетельств и архивных данных подтверждают, что плохое обращение, так же, как и серьезные и повторяющиеся домогательства сексуального плана имели место в Институте Марини в течение изучаемого периода, что пытались скрыть ответственные лица», – говорится в официальном пресс-релизе, выпущенном епархией Женевы, Фрибурга и Лозанны по итогам проведения расследования.
Несмотря на непрекращающуюся волну обращений с жалобами, датированными 1932-1955 годами, согласно которым 21 воспитанник учреждения подвергался сексуальному насилию со стороны, предположительно, 11 человек, среди которых 2 возглавлявших Институт священника и 2 аббата, лишь два случая дошли до суда в 1954 и 1956 годах. Авторы исследования уточняют, что под термином «сексуальное насилие» в данном случае имеются в виду действия, носящие сексуальный характер (включая прикосновения и непристойные жесты, а также изнасилования), которые оставили глубокий отпечаток на психике пострадавших.
Одной из причин того, что информация не была своевременно доведена до сведения общественности, очевидно, стала общая атмосфера, царившая в Институте Марини и за его пределами. «Силовые методы и устрашение, доходившие до угроз физической расправы, вынуждают некоторых жертв хранить молчание. Даже во время процесса над насильниками детям предлагали изменить показания. Жертвы также сталкивались с недоверием и полным отсутствием желания их выслушать», – говорится в заключении экспертов.
Условия, в которых содержались воспитанники Института Марини, также оставляли желать лучшего: тяжелый сельскохозяйственный труд, жесткая дисциплина, скудное питание и сеансы публичной порки провинившихся. Для родственников (некоторых детей отправляли в интернат из немецкой части для изучения французского языка) или других попечителей год обучения в этом учреждении обходился в 110 франков. В этом, отмечают авторы исследования, Институт Марини мало чем отличался от других религиозных заведений подобной направленности той эпохи: чем дешевле пансион, тем сильнее зависимость от самофинансирования, которое обеспечилось за счет использования детского труда.
«Некоторые свидетели смогли извлечь из трудностей, пережитых в детстве, определенные преимущества для дальнейшей жизни, благодаря их храбрости и желанию жить, а иногда – и благодаря протесту. Другие смогли ухватиться за некоторые проблески счастья в этом скандальном детстве, чтобы составить и реализовать свои жизненные проекты. Наконец, другие все еще борются за то, чтобы избавиться от прошлого», – говорится в заключении этого исследования, поставившего точку в одном из эпизодов этой страницы швейцарской истории. Шарль Мореро, представивший итоги расследования прессе, принес извинения пострадавшим, в первую очередь, за стену молчания, которая их окружала.
