«В Большой театр Женевы пришла новая метла». Или «Пристегните ремни, любители чистого искусства». Или еще «Куда податься меломану?» Между этими тремя заголовками мы просомневались какое-то время, пока не остановились на четвертом, более нейтральном. В Швейцарии все же живем. Однако то, что с пресс-конференции из обновленного исторического здания Женевской оперы мы уходили со смешанными чувствами, отрицать не станем.
Пресс-конференция эта не была обычной: все же смена руководства после десяти лет правления Тобиаса Рихтера – событие для нашего небольшого города. Видимо, все ждали «чего-то такого», чем объясняется гораздо большее скопление народа, чем всегда: фойе второго этажа было заполнено до отказа. Но ничего «такого» не произошло, зато уже сам формат собрания предвещал перемены: вместо президиума – «одиночные выступления» мэра Женевы, президента Фонда Большого театра, нового директора, а затем проводимые им самим мини-интервью с несколькими участниками новой программы.
Но кто же он, новый худрук? Авьель Кан родился в Цюрихе, 14 июня ему исполнится 45 лет, внешностью и манерами он немного напоминает Теодора Куррентзиса. Обладатель солидной музыкальной подготовки и докторской степени в области права, уже в 26 лет он покинул Швейцарию, чтобы взять на себя сначала развитие международных связей Симфонического оркестра Пекина, а затем – кастинг и планирование Национальной оперы Финляндии. Далее последовало, по очереди, руководство Оперным театром Берна и Камерным оркестром Цюриха, после чего назначение на пост директора Оперы Фландрии в Антверпене. Кстати, не далее, как 30 апреля этот театр был объявлен в Лондоне лучшим оперным театром 2018 года. Может, и Женевской опере такое светит?!
На своей первой на новом месте встрече с журналистами Авьель Кан, объявив своим девизом «Решиться надеяться» («Oser l’espoir»), особо не церемонился, заявив, что смене подлежит в Большом театре Женевы всё, от формы до содержания. Он представил публике новый логотип театра и новый адрес его веб-сайта, а также сообщил, что опера – квинтэссенция всех видов искусства, что оперный театр должен быть катализатором культурной жизни города и вписываться в современную тематику. Это что касается формы, к которой, вероятно, следует отнести и «Пляж» - так неожиданно (или по ассоциации с Genève plage?) называется амбициозная программа «внепрограммных» мероприятий (визитов, ночных представлений, опер-аперитивов, спектаклей с участием детей и для детей, лекций и дебатов), призванных приблизить оперу к народу.
Признаемся, мы внутренне содрогнулись, услышав из уст нового руководителя, что «опера должна существовать не только для меломанов» и что «ставить следует не только произведения давно умерших композиторов», избавляясь таким образом от «пыли прошлого». Как-то уж очень это напомнило нам призыв «искусство в массы» и стремление разрушить все до основания, не совсем представляя себе, что же будет затем.
По содержанию, во многом вытекающему из формы, художественный замысел Авьеля Кана зиждется на желании упрочить связь Оперного театра с городом, а потому сделанный выбор произведений отражает актуальные проблемы городской жизни, позиционирование Женевы как города Объединенных наций, гуманитарную традицию и роль науки. Не удивляйтесь поэтому, узнав, что среди партнеров Большого театра отныне будут фигурировать не только различные культурные институты города, но и, например, ЦЕРН.
Еще одно нововведение – большинство постановок поручены не профессиональным оперным режиссерам. Так, новый сезон откроется с первой для Швейцарии постановки оперы «Эйнштейн на пляже», созданной в 1976 году американским композитором-минималистом Филипом Глассом и режиссером Робертом Уилсоном и ставшей тогда событием театральной жизни. В Женеве ее будет ставить хорошо знакомый нашим читателям Даниэле Финци Паска, едва успев передохнуть после Праздника виноделов.
Турецкая писательница-беженка Аш Эрдоган предложит свое прочтение «Похищения из сераля» Моцарта; родившийся в Алжире французский художник Адель Абдессемед возьмется за «Святого Франциска Ассизского» Мессиана (еще одна швейцарская премьера), а венгерский актер и режиссер Корнель Мундруцо перенесет на сцену фильм Ксавье Коллера «Путь к надежде» - единственную швейцарскую кинокартину, удостоенную, в 1990 году, Оскара. Это будет премьера уже мировая.
Впервые с 1927 года можно будет увидеть на женевской сцене оперу Мейербера «Гугеноты». «Утешением для сторонников классики» назвал новый руководитель Большого театра запланированные постановки «Аиды» Верди, «Золушки» Россини, «Орфея» Монтеверди. В качестве связующего звена между оперой и балетом выступит опера-балет Жана-Филиппа Рамо «Галантные Индии», призванная, видимо, подчеркнуть открытость Женевы к остальному миру – через ООН и другие международные организации.
Среди «чисто» балетных спектаклей в программу сезона включены три современные хореографии на музыку Адамса-Гласса-Пярта (Minimal Maximal), Шести Бранденбургских концертов Баха (под одноименным названием) и Баха же плюс фон Вестхоффа и Хаджаджа («Ce qu’il nous reste»).
Русский репертуар, как вы, конечно, заметили, отсутствует полностью.
Признаемся, мы не знаем, чего ожидать от ни от ближайшего сезона, ни от последующих, но не хотим лишать Авьеля Кана презумпции невиновности. Тех, кто готов последовать в этом за нами, приглашаем ознакомиться с полной программой, уже доступной на сайте театра.
