На прошлой неделе в Большом Совете (парламенте) кантона Вале рассматривался вопрос масонов: предлагалось внести изменения в регламент и потребовать от каждого депутата сообщать в обязательном порядке, состоит он в масонской ложе или нет. Как сообщила газета Le Nouvelliste, эта инициатива исходила от Христианско-Демократической партии и Народной партии Швейцарии (НПШ). Против внесения таких изменений выступила Либерально-радикальная партия и Альянс левых сил. До этого депутаты уже обязаны были предоставлять информацию о роде своей профессиональной деятельности, работодателе, своей принадлежности к советам директоров или наблюдательным советам частных или государственных корпораций, предприятий, учреждений или фондов.
Необходимо отметить, что в кантоне Вале этот конфликт длится уже больше двух веков. С середины XVIII века в обществе то и дело всплывал «масонский вопрос». В 1738 году католическая церковь объявила вольных каменщиков вне закона. Семь лет спустя сейм Вале постановил: «Гражданин, уличенный в принадлежности к франкмасонству, будет лишен гражданских прав», а доносчикам была обещана хорошая награда. В 1908 году валезанская газета Le Nouvelliste писала: «Роль журналиста заключается в том, чтобы указать пальцем на позорную глупость этой чумы, которая разъедает и унижает наше общество». Четыре года спустя епископ Сиона подтвердил слова Папы Льва XIII о том, что франкмасонство «стремится разрушить Церковь и навеки погубить человеческие души». В то же время валезанцы, как и большинство их сограждан-швейцарцев, все больше проявляли веротерпимость и толерантность: в 1937 году они отклонили инициативу Артура Фонжалла о запрете масонских лож в стране.
Сегодня в кантоне Во находится 30 лож, в Женеве – 20, а вот в Вале – всего три. Ложи в Сен-Морисе и Мартиньи были основаны в 1960-х годах, а в Сионе – всего лишь в сентябре этого года, и то после многочисленных неудачных попыток. Все они следуют уставу «Большой швейцарской ложи Альпина», и, следовательно, принимают в свои члены только мужчин. Существует еще одна, четвертая, ложа, куда допускают и мужчин, и женщин. По словам библиотекаря ложи «Vérité et progrès» (франц. «Правда и прогресс») Мориса Баду, сегодня в Вале можно насчитать около сотни «посвященных». Со своей стороны, историк Робер Жиру считает, что их наберется приблизительно 300 – в основном, чиновники и предприниматели.
Церковь по-прежнему настороженно относится к масонам. Главный викарий католической епархии Сиона Пьер-Ив Майяр считает, что «секретность и эзотеризм с трудом сочетаются с церковным учением». Преподаватель богословия во Фрибургском университете Франсуа-Ксавье Амхердт отметил, что «их относительное понимание правды представляет значительную трудность», однако «католик, ставший франкмасоном, не отлучается от церкви». А вот настоятель католического Братства Святого Пия X (франц. «Fraternité Saint-Pie X») аббат Анри Вийу настаивает на том, что «всякий, кто вступил во франкмасонскую секту, будет отлучен от Церкви».
Сегодня в двуязычном (франко-немецком) кантоне, большую часть территории которого занимают Альпы, проживает 330 000 человек. Это один из регионов Швейцарии, где преобладает католицизм. Здесь дети до сих пор ходят со своими бабушками и дедушками на воскресную мессу в близлежащую церковь, Рождество и Пасха считаются главными праздниками года общенародного значения, а в школах над столом учителей можно часто увидеть распятие.
Главной мишенью «антимасонской» инициативы группы валезанских парламентариев была «Большая швейцарская ложа Альпина» (франц. Grande Loge suisse Alpina), крупнейшее объединение масонов Конфедерации, насчитывающее от 4000 до 5000 членов (точные цифры неизвестны по причине секретности, которой окружают себя масонские ложи).
Читатели Le Nouvelliste размещали комментарии о том, что «если эта масонская ложа действительно не представляет угрозы для общества, то зачем такая секретность?» Другие с иронией намекали, что скоро депутатов заставят признаваться и в супружеской измене…
Интересно, что от объединений швейцарских лож не последовало комментариев – они, как и почти триста лет назад, когда масоны впервые появились на швейцарской земле, предпочитают оставаться в тени. Зато в прессе выступили несколько «посвященных», открыто заявив о своей причастности к масонству.
Среди них – журналист, редактор газеты La Cité Жан-Ноэль Кено. «Именно в тех регионах, где проживает меньше всего иностранцев, выдвигаются самые дискриминационные инициативы. [...] И именно в таком кантоне, где проживает мало франкмасонов – в Вале – собираются принять против них дискриминационные меры», - заявил он в своем блоге. Жан-Ноэль Кено не скрывает, что состоит в швейцарской ложе «Ла Констанс» (франц. «La Constance», Обонн, кантон Во) и в старейшей в континентальной Европе ложе (основанной в 1738 году) «Великий восток Франции» (франц. «Grand Orient de France»).
Вице-президент Великого всеобщего капитула швейцарского устава Жан-Пьер Бюрки считает это нарушением прав человека и основных свобод. В интервью газете Le Temps он отметил, что современная масонская ложа мало чем отличается от любой другой ассоциации – вроде футбольного клуба или духового оркестра. «Мы не лучше и не хуже, чем другие, нас объединяют те же связи, и у нас есть те же проблемы, что и в других ассоциациях. Мы предупреждаем наших членов, что ложа – это место обсуждений, а не удобное предприятие для «прокручивания» своих дел. Возникали и финансовые конфликты, некоторые из наших братьев обращались в суды: таких мы исключили из лож. Чтобы избежать конфликта интересов, мы ограничиваем наши мандаты временными рамками».
И все же, ни для кого не секрет, что масонские ложи и сегодня объединяют влиятельных людей. Как такие объединения могут влиять и влияют на политическую жизнь в Швейцарии? Ситуация в наши дни меняется, убежден Жан-Пьер Бюрки. Если в середине XIX века франкмасоны входили в состав первого Федерального совета, то сегодня такие случаи встречаются все реже. «Среди наших членов уже нет представителей финансовой элиты, это по большей части рабочие и инженеры, иногда агенты страховых компаний. В моей ложе только два члена имеют университетское образование. Во Франции ситуация сложилась иная – там некоторые ложи были замешаны в скандальных аферах, которые широко освещались в прессе. В Швейцарии мы – гуманисты, такое у нас никогда не случалось. У нас нет экономического веса, наше главное влияние – нравственное».
Напрашивается естественный вопрос: зачем же в таком случае современные масоны по-прежнему культивируют секретность своих рядов? И на этот вопрос у вольного каменщика нашелся ответ: чтобы защитить своих членов. Современность – современностью, свобода – свободой, а груз прошлого, оказывается, не так легко сбросить. «Франкмасонов на протяжении двухсот лет отлучали от церкви, и до сих пор они внушают недоверие. Если бы раньше кто-то из нас признался в том, что принадлежит к ложе, он не смог бы достичь высот в профессиональной карьере. Мы никогда не были желанны на государственной службе, в банках или в крупной промышленности. Именно по этой причине мы запрещаем своим членам раскрывать информацию о наших братьях. Однако каждый может открыто заявить о своей принадлежности, если пожелает. А вот инициатива, с которой выступила НПШ, - идет значительно дальше. […] Это предложение противоречит конституции кантона Вале и конституции Швейцарии и является нарушением Европейской конвенции по правам человека (ЕКПЧ)».
Впрочем, никаких нарушений свободы ассоциаций, закрепленной в ЕКПЧ, в конечном итоге, не было – по той простой причине, что 11 сентября валезанский парламент с незначительным перевесом отклонил инициативу, спровоцировавшую бурю эмоций: 55 голосами против 53.
