Наша Газета.ch: Анна, по образованию Вы историк. В сфере современного искусства работаете с 2007 года – вели проекты в России, Италии и ОАЭ. Никаких «швейцарских связей» в Вашей биографии не замечено, и вот назначение на такой пост. Как это получилось?
Я просто подала заявку на имевшуюся вакансию. Вот и все.
В свое время Николай Михайлович Карамзин открыл для россиян Швейцарию, создав идиллический образ, который во многом сохранился и поныне. Вы разделяете такое видение Швейцарской Конфедерации?
В любой стране есть стороны, на которые можно смотреть идиллически, и стороны, которые можно критиковать. Ни о какой стране нельзя судить однобоко.
Была ли у Вас уже возможность познакомиться со Швейцарией, прежде всего, в области Ваших профессиональных интересов?
Да, я много раз там бывала и общалась с большим количеством партнеров, с которыми программа «Про Гельвеции» «Swiss made в России» уже сотрудничает. Со всеми этими людьми я стараюсь знакомиться лично, и это общение становится важным источником познаний о контексте.
Какими из «швейцарских» языков Вы владеете?
Я свободно говорю по-итальянски, прожила четыре года в Италии. Наверно, скоро вновь заговорю по-французски – я закончила французский университетский колледж в Москве, но практики и повода говорить не было. Так что я пониманию и читаю по-французски, но говорить пока стесняюсь.
Новый офис присоединится к сети представительств, работающих в Каире, Шанхае, Нью-Дели и Йоханнесбурге, и к культурным центрам в Париже, Нью-Йорке, Сан-Франциско, Риме и Милане. Значит ли это, что «московское направление» считается в Швейцарии одним из приоритетных?
Мне сложно сказать, насколько оно приоритетно. Просто существует некая комплексная концепция развития. Формально, на английском, московский офис называется liaison office, это аналог офисов в Каире, Шанхае, Нью-Дели и Йоханнесбурге. Насколько я понимаю, идея была в том, чтобы в каждом регионе БРИКС присутствовало швейцарское представительство. Но не думаю, что правильно рассматривать какие-то из этих офисов как более приоритетные, а какие-то – как менее, поскольку перед каждым стоят свои задачи. А развитие идет по мере необходимости.
Перед вступлением в должность Вы наверняка ознакомились с тем, что было сделано Вашими коллегами из программы «Swiss made в России». Что лично Вам показалось наиболее интересным и значимым?
Это сложный вопрос, поскольку проектов было очень много – более 700, в 70 с лишним российских городах. Возможно, я смотрела на них с практического ракурса, ведь одна из моих основных задач – консолидировать те партнерские связи, которые были наработаны за четыре года. Так что помимо содержательной составляющей я обращала внимание и на какие-то практические моменты. Но в целом, наверно, мне наиболее симпатичны проекты, сделанные с Музеем современного искусства в Красноярске, прекрасный литературно-театральный фестиваль в Казани, фестиваль современного танца в Костроме. Этот список можно продолжать и продолжать. Признаюсь, меня поразило, насколько активной и интересной была программа именно в регионах.
В центре внимания Швейцарского Совета по культуре – визуальное искусство, современный театр и танец, литература и музыка, развитие программы арт-резиденций для российских и швейцарских художников. Иными словами, обширное поле деятельности. Какими критериями Вы будете руководствоваться при отборе достойных поддержки проектов?
Это длительный процесс, который пока еще идет. Безусловно, мы опираемся на то, что было сделано. Оцениваем прошлые проекты с точки зрения их «последствий» - то есть, вели ли они к формированию связей между партнерами и участниками, ведь именно в установлении длительных устойчивых связей и их развитии уже без нашей помощи мы видим основную задачу. Поэтому при выборе того или иного проекта мы должны следовать нами же разработанной стратегии развития. Понятно, что мы не сможем в равной степени быть активными во всех областях: у каждого регионального офиса есть приоритетные дисциплины, и определяются они при попытке найти баланс между контекстом, в котором работает офис, и культурной сценой Швейцарии. Некоторые вещи могут прекрасно сработать в России, например, и не сработать в Южной Африке. И наоборот.
Какие грани современного швейцарского искусства кажутся Вам наиболее привлекательными для российской публики?
Насколько я могу судить, это театр и танец. Кроме того, российский контекст предлагает огромные возможности для проектов в сферах и визуального искусства, и литературы. Много наработано в музыкальной сфере. Так что выбор опять будет нелегким, а 2017 год - переходным.
Читателей всегда интересует конкретика. Поэтому такой вопрос: есть ли некий средний размер выделяемых грантов?
Среднего размера нет, все зависит от конкретного случая и партнера. Для кого-то важно, чтобы мы оплатили дорогу, для кого-то – гонорары, которые тоже у всех разные. Бывает, что наш «вклад» составляет до 50% бюджета проекта, а бывает – 10%. Вообще, наши гранты варьируются в пределах 5000-50000 тысяч. Гранты, превышающие 25 тысяч, отдельно обсуждаются в центральном офисе в Цюрихе.
В анонсе открытия московского офиса «Про Гельвеции» указывалось, что Совет будет и дальше поддерживать культурное взаимодействие двух стран. Взаимодействие предполагает двусторонний обмен. Значит ли это, что не только швейцарские творческие деятели смогут рассчитывать на вашу поддержку для презентации своих работ в России, но и российские – в Швейцарии?
У нас есть один канал, по которому мы можем поддержать российских артистов и художников в Швейцарии – это программа трехмесячных резиденций «Про Гельвеции». Такие резиденции всегда двусторонние. Существуют также исследовательские резиденции, более короткие, адресованные арт-менеджерам. Прием заявок на них открыт круглый год.
В эти дни как раз завершается прием заявок на участие в организуемых в Швейцарии творческих резиденциях. В этой программе имели шансы на успех и представители российских творческих кругов. Есть ли у Вас уже информация, сколько поступила заявок, интересны ли они?
Об этом пока рано говорить – опыт показывает, что заявки часто приходят в последний момент. Но их уж поступило немало, и есть интересные, которые мы хотели бы видеть в своем шорт-листе.
Известно ли уже, какой проект станет для Вас первым на новом посту?
Собственно, он уже состоялся – проекты, реализованные в январе, готовились с осени. Назову, пожалуй, прошедшие в Ижевске и Екатеринбурге мастер-классы Беттины Вегенаст, театрального режиссера, специализирующегося на детских постановках.
Как Вы намерены оценивать результаты собственной работы: количественно? Качественно? По оценкам в прессе?
Думаю, все перечисленные Вами факторы будут учитываться. Моим личным приоритетом будет качество. Бывает, что на мероприятие приходит немного человек, однако эффект от него получается сильным. И наоборот. Думаю, со временем мы четко обозначим для себя, что в Российской Федерации является показателем успеха.
От редакции: Вниманию наших читателей в Москве и ее окрестностях. В воскресенье, 26 февраля в столичном Электротеатре Станиславский вашему вниманию будет предложена специальная программа, приуроченная к открытию офиса «Про Гельвеция». Зрители увидят перформансы Яна Марусича Иоанниса Мандафуниса, инсталляцию дуэта Delgado Fuchs, а также смогут принять участие в дискуссии между российскими и швейцарскими артистами о взаимодействии зрителя и исполнителя в перформативном искусстве. Участники дискуссии: Ян Марусич, композиторы Сергей Касич и Владимир Горлинский, художник Ксения Перетрухина. Модерирует дискуссию театральный эксперт Кристина Матвиенко. Вход свободный по предварительной регистрации.
