«Мусульмане в Швейцарии – козлы отпущения популистов и прессы» | "Les musulmans têtes de turcs des populistes et des médias" en Suisse

Чем объяснить, что население тихой Швейцарии все активнее отгораживается от своих сограждан-мусульман? Самым ярким проявлением этого социального феномена стала победа так называемой анти-минаретной инициативы в ноябре 2009 года, о которой мы много и подробно писали.  На тот момент аналитики говорили, что причина всему – страх перед «инакомыслящими»  с одной стороны и «выделение мусульман на общем фоне», с другой.

Итоги референдума и все сопутствовавшие ему события всколыхнули редко возбуждающееся швейцарское общество – конечно, до пожара на озере, как говорится в местной поговорке, не дошло, но искры вспыхивали.  Мигранты мусульманского вероисповедания начали восприниматься как единая опасная для Швейцарии масса, даже если большинство из них не имеет никакого отношения к фундаментализму и представляет разные страны и культуры, от Турции и Марокко до Македонии.

Понять причины этого явления решили ученые Университета Цюриха Патрик Эттингер и Курт Имхоф в рамках национальной программы «Религиозные сообщества, государство и общество». Вывод исследователей, опубликованный Швейцарским национальным фондом научных исследований, сводится к тому, что в основе подозрительного отношения гельветов к мусульманам лежат три фактора:  совершаемые исламистами теракты в разных странах,  расчет популистских правых партий и поведение и средств массовой информации Швейцарии, склонных к упрощению и обобщению.

Два социолога сконцентрировали свою работу на изучении общественных дебатов, выступлений политиков и освещения этой проблематики прессой. Они проанализировали содержание супрарегиональных ежедневных и еженедельных изданий, а также информационных передач немецкоязычного телевидения Швейцарии (таких, как «Tagesschau» и «10vor10») за период с 1960 по 1998 гг. Целью их было выявить значение, придаваемое мусульманскому вопросу швейцарскими СМИ. Социологи подвергли также  анализу парламентские дебаты и  сообщения о них, опубликованные в прессе. Что же получается?

В течение длительного времени мусульмане не представлялись в политических декларациях, как религиозная группа. Впервые такая тенденция проявилась в 1979 году, в связи с революцией в Иране, но и то – это событие интерпретировалось скорее в рамках отношений между Востоком и Западом, так как привело к ожесточению Холодной войны. Важность этого контекста видна и в отчетах, касающихся войны в Афганистане: религиозный аспект практически не учитывался.  Что же касается внутренней политики Швейцарии, то здесь вопрос ислама присутствует в еще меньше степени – несмотря на приток, в 1960-е годы, рабочих-мигрантов из Турции и тогда еще Югославии. Религиозная принадлежность этих людей не имела никакого значения, подчеркивается  в докладе. «Это, однако, не означает, что они стали объектом  особо благосклонного освещения», - добавляет Патрик Эттингер.  Просто обсуждаемые в связи с их приездом проблемы ассоциировались с этническими, а не религиозными особенностям.

Поворот наметился после террористического акта 11 сентября 2001 года. «Но и тогда СМИ проводили четкую границу между исламским терроризмом за рубежом и мусульманами в Швейцарии, интегрированными и мирными», - продолжает Патрик Эттингер. Ситуация осложнилась, начиная с 2004 года: после терактов в Мадриде и Лондоне в 2005 году и скандала вокруг карикатур на пророка Магомета в 2006, тезис о «столкновении цивидизаций», выдвинутый Самюэлем П. Хантингтоном прочно утвердился в национальной риторике.

«Восприятие ислама как воинствующей религии, замешанной в международные конфликты, все больше распространяется на швейцарских мусульман», - констатировали авторы исследования, показав, что такая линия проводится, прежде всего, правой Швейцарской народной партией. В речах ее представителей и в наглядной агитации особенно подчеркивается мусульманское происхождение мигрантов, в дополнение к их этническому происхождению – это четко проявилось, например, во время кампании по вопросу упрощенной процедуры натурализации для иностранцев второго и третьего поколений, проходившей в 2004 году. Представители других партий критиковали эту кампанию, называя ее расистской и провокационной, но никакого серьезного обсуждения этого вопроса в обществе не последовало. «Это способствовало формированию образа швейцарского мусульманского меньшинства в массовой коммуникации», - утверждает Патрик Эттингер.

Позже, в рамках анти-минаретной инициативы, изображение этого меньшинства стало все более обобщенным и негативным: мусульмане скопом описывались, например, как «агрессивные» и «невежественные». Если в 2006 году около трети изученных цюрихскими учеными изображений мусульман в прессе можно характеризовать как негативные, то к 2009 году этот показатель достиг 50%. По мнению авторов исследования, повышенный интерес СМИ к экстремистским и провокационным высказываниям также сыграл свою роль в этом процессе.  В то время, как большинство политических партий страны были против этой инициативы, их мнение цитировались СМИ в три раза меньше, чем позиции ее сторонников. «Причина этого еще и в том, что противники инициативы проявили гораздо меньшую активность».  

Можно не сомневаться, что не ослабевающий накал страстей даст повод для новых научных исследований этого вопроса. Правительство Швейцарии неоднократно высказывалось в том смысле, что ключ к решению проблемы мусульман – лучшее понимание особенностей этого меньшинства и способствование его интеграции в жизнь швейцарского общества. В этой связи мы уже рассказывали о том,  например, как учитываются интересы мусульман в швейцарских тюрьмах. А совсем недавно появилась информация о том, что в кантоне  Базель-городской собираются открыть особый мусульманский дом престарелых – подобные «испанские», «итальянские» и «еврейские» заведения уже существуют в Швейцарии. Но возникает вопрос: способствует ли такое разделение людей, даже в старости, по национальному или религиозному признакам их интеграции в обществе или совсем наоборот?

Подборку наших статей на тему «Ислам в Швейцарии» вы найдете в специальном досье.