Даниэле Финци Паска, с которым московская публика уже знакома по освежающему «Дождю» («Rain») и загадочному «Туману» («Nebbia»), - один из редких сегодня режиссеров-постановщиков, способных творить на сцене чудеса. Его спектакли превращают взрослых в детей, завороженно глядящих на волшебную шкатулку с музыкой и танцующими фигурками. «Нужно показывать жизнь не такой, какая она есть, а такой, какой она предстает в сновидениях», - скажет один из персонажей «Донки», возможно, alter ego самого Чехова в спектакле, или один из образов, возникающих в воображении писателя. Послание Чехову – философско-акробатическая сюита о тайнах жизни и творчества, о блужданиях души поэта, о сновидениях, рождающихся на кончике его пера.
Когда Валерий Шадрин, директор Чеховского фестиваля, предложил Даниэле Финци Паска написать спектакль для открытия «года Чехова» в Москве, тот искренне признался, что не очень хорошо разбирается в творчестве писателя, и есть специалисты, которые сделали бы это гораздо лучше него. На что получил ответ: и прекрасно, что не разбираетесь, как специалист, - напишите, как чувствуете, расскажите о Вашем личном Чехове.
И Паска рассказал. О Чехове-писателе и Чехове-враче, помогающем людям и проводящем большую часть времени в больницах, - как и он сам, клоун Паска, когда ухаживал за больными детьми в Калькутте. О Чехове, который точно так же, как и он, Паска, ласково берет на руки читателей и зрителей, убаюкивая их, словно детей, воздушными историями. О Чехове, персонажи которого так напоминают жителей родного города Паска Лугано. О Чехове, блуждающем в поисках вдохновения и образов. О Чехове, умирающем от туберкулеза. О Чехове, который любил рыбачить и отправлялся на берег реки, чтобы подумать в тишине...
Во время путешествия по России, в одном из домов-музеев Антона Павловича, Паска познакомился с хитроумным изобретением, колокольчиком, который вешают на удочку, чтобы ловить рыбу на глубине. Донка – название специальной удочки с таким колокольчиком, «одного из инструментов, которым пользовался Чехов, когда ему надо было поразмышлять». Поэту Паска не нужно было большего, чтобы развить метафору и воплотить ее в воздушном балете: привязанные к удочкам ленточки, выписывающие в воздухе замысловатые фигуры, - словно писательские перья, вычерчивающие фразы.
«Вы сидите перед чистым листом белой бумаги, задумавшись, и все, проходящие мимо, думают, что вы ничего не делаете... а может быть, в это самое время вы сочиняете стихи?» - скажет один из персонажей. Скажет легко, мимолетом, словно уронит перышко, которое тотчас же подхватит ветер и отнесет к зрителям, тронув и пощекотав душу. «Театр ласок», придуманный Даниэле Финци Паска и его верной союзницей - композитором Марией Бонзаниго, окутывает зрителей печалью и смехом, убаюкивает в вальсе-сновидении.
Театр, в котором мало говорят и предпочитают петь, танцевать, играть на аккордеоне, балансировать на хрустальных люстрах и жонглировать шариками изо льда. «Эквилибристика, - признался Паска в одном из интервью, - поэтический способ ставить вопросы. Вечные вопросы, которые мы не в состоянии сформулировать иначе, кроме как с помощью абстракции или уместных жестов, глубоких, потому что простых». В его спектаклях клоуны и акробаты на языке цирка говорят о «сложном равновесии жизни». И тем больший смысл приобретают в устах этих хрупких персонажей редкие фразы, проникнутые глубокой поэзией.
«Я - собиратель мгновений, маленьких деталей, маленьких подробностей. Я люблю тишину, паузы, моменты ожидания, возможно, потому, что все эти годы я занимался поисками ощущения легкости на сцене. Я решил открыть для себя Чехова в таком же ключе, стараясь найти разные маленькие подробности и детали, как в его жизни, так и на страницах его работ. Мне захотелось придать форму той тишине, которая содержится в его дневниках, мне захотелось создать образы на основе его записей», - вероятно, именно благодаря таланту смешивать серьезное и смешное, Паска удается с такой акробатической легкостью достичь поэтической глубины.
Он жонглирует предметами и разбивает условности, как фигурки изо льда в одной из самых захватывающих сцен спектакля. Обычная кровать становится платформой для танца эквилибристов, лечебные клизмы исполняют роль оружия на дуэле клоунов, а вот знаменитое ружье, которое должно выстрелить, появляется внезапно лишь в самом конце, и так и не выстреливает...
Паска обладает талантом вызывать удивление, постоянно изобретая что-то новое. В этот раз он пускается в эксперимент с китайскими тенями, складывая силуэты в почти сюрреалистические картины, где гигантское соседствует с крошечным, и чья-то большая рука направляет движения кукольных фигурок... Автор и созданные им персонажи? Режиссер и его актеры? Художник, вырисовывающий тушью маленьких артистов? Неслучайно кто-то из клоунов заметит, что все они – «пятнышки».
Три сестры-акробатки с легкомысленной непосредственностью раскачиваются на качелях-трапеции, словно играючи исполняют номера, от которых у зрителей перехватывает дыхание. А сами наивно удивляются только что исполненному. И точно также, непосредственно, другие персонажи «выходят» из роли и начинают вдруг рассказывать зрителю свои, как будто посторонние, истории, словно импровизируют спектакль. Или наивно, как дети, бросаются играть с предметами, попавшимися им на сцене, и рождается удивительный, нежный танец.
В «Донке» нет грандиозных цирковых номеров, как в «Дожде» или «Тумане», здесь – тихая, белоснежная красота движений, люстра и изящный столик из настоящего льда, бьющиеся, как тающие в воображении образы. Здесь - тонкая и душевная поэзия жестов, пронизывающая спектакль от начала до конца, на одном дыхании. И этой проникновенной поэзии нужно отдаться, как потоку воспоминаний, аромату цветов, шуму моря, ласкающему песок, дуновению теплого ветра, - насладиться ей, как необыкновенным сновидением.
"Донка" на Чеховском фестивале
29, 30, 31 января
Театр им. Моссовета
15 июня, 16 июня, 17 июня, 18 июня, 19 июня: в 13:00 и в 19:00, 20 июня: в 13:00 и в 19:00, 22 июня, 23 июня, 24 июня, 25 июня, 26 июня: в 13:00 и в 19:00
Театр им. Пушкина
