Президенты России и Америки подписали договор в Праге (© Keystone)
Много важных международных соглашений было разработано в Женеве. И вот еще одно: российско-американские переговоры, продолжавшиеся в Женеве около года, завершились подписанием 8 апреля Президентами двух стран Договора о дальнейшем сокращении стратегических наступательных вооружений. Оно прошло 8 апреля в Праге, где специально для этого встретились Дмитрий Медведев и Барак Обама.
Новый Договор заменяет Договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений, срок действия которого истек 5 декабря 2009 года. Если прежний Договор устанавливал в качестве максимального потолок в 1600 единиц средств доставки и 6000 боезарядов, то новый существенно его снижает: по средствам доставки до 700 (вместе с неразвернутыми средствами – до 800), а по боезарядам – до 1550.
При этом предусматривается, что обе стороны имеют право самостоятельно определять состав и структуру своих стратегических наступательных вооружений. Это положение весьма интересно и важно. Ведь раньше каждая из сторон стремилась в процессе переговоров «зажать» с помощью подуровней и других «зажимов» приоритетные компоненты стратегической триады противоположной стороны (у США это – подлодки с баллистическими ракетами и тяжелые бомбардировщики, а у СССР/России – наземные межконтинентальные баллистические ракеты).
С вступлением в силу нового Договора досрочно закончит свое существование и российско-американский договор 2002 года о сокращении стратегических наступательных потенциалов. Этот Договор декларирует достижение к 2012 году предельных уровней в 1700-2200 единиц оперативно развернутых боезарядов, но не предусматривает ни мер контроля, ни физического уничтожения сокращаемых средств.
Договор СНВ 1991 года сыграл значительную роль в деле обеспечения международного мира, стратегической стабильности и безопасности. Очевидно, на женевских перговорах стороны в полной мере исходили и из его текста, и из опыта осуществления этого Договора. В то же время некоторые аспекты, относившиеся к другой исторической эпохе, потребовали адаптации к современным реалиям. Прежде всего, это относится к упрощению и удешевлению системы контроля.
Механизм контроля станет более простым и менее затратным по сравнению с Договором 1991 года, обеспечивая при этом с той же эффективностью необратимость, проверяемость и транспарентность процесса сокращений СНВ.
Но, пожалуй, самым сложная проблема возникла на переговорах в связи с планами США создания системы противоракетной обороны (ПРО). Российская сторона, не собирающаяся развивать свою ПРО, должна была учитывать уровень сокращения наступательных вооружений с точки зрения сохранения общего стратегического баланса между Россией и США. В результате в Договоре зафиксировано в юридически обязывающей форме положение о взаимосвязи стратегических наступательных и стратегических оборонительных вооружений, а также о возрастающей важности этой взаимосвязи в процессе сокращения СНВ. В практическом плане это означает, что Российская Федерация, в частности, будет иметь право выйти из Договора, если количественное и качественное наращивание потенциала стратегической противоракетной обороны США начнет оказывать существенное влияние на эффективность российских стратегических ядерных сил.
При подписании Договора Президент Медведев подчеркнул в специальном заявлении, что подписанный Договор «может действовать и быть жизненспособным только в условиях, когда нет качественного и количественного наращивания возможностей систем противоракетной обороны Соединенных Штатов Америки».
Президент Обама отметил в своем выступлении при подписании, что между США и Россией достигнута договоренность продолжать дискуссии по противоракетной обороне.
Возрастающая точность стратегических средств доставки позволяет выполнять стратегические задачи не только с помощью ядерных, но и обычных боезарядов. С учетом этого в соглашении обычные неядерные боезаряды включаются в предельные уровни для боезарядов, предусмотренных Договором, а их носители – в общие уровни средств доставки.
Срок действия договора – 10 лет, если до истечения этого срока он не будет заменён последующим соглашением о сокращении и ограничении СНВ. Это положение подразумевает возможность дальнейших сокращений. Но здесь опять главная загвоздка останется в американских планах развертывания ПРО.
Даже из первого прочтения опубликованных результатов переговоров хорошо виден компромиссный характер весьма острых и сложных проблем, связанных с Договором. К их скорейшему решению подталкивало стремление завершить переговоры до «ядерного саммита» 12-13 апреля и начинающейся 3 мая восьмой Конференции по рассмотрению действия Договора о нераспространении ядерного оружия. Подписание нового Договора, конечно, поможет созданию более благоприятной атмосферы для укрепления режима ядерного нераспространения.
Но еще предстоит его ратификация. Обычно требуется примерно месяц для подготовки документов к ратификации и столько же – для изучения их парламентариями. При всем стремлении сторон ввести Договор в силу до окончания Конференции по нераспространению – 28 мая – возможность эта выглядит весьма проблематичной. Тем более, что и в американском Сенате, и в российской Думе возникнут вопросы и, прежде всего, по поводу положений Договора о взаимосвязи наступательных и оборонительных стратегических вооружений.
Американских сенаторов, в первую очередь, республиканцев, будет волновать влияние этих положений на перспективы создания ПРО. А российские парламентарии могут воспринять те же положения как слишком общие, не мешающие США развертывать ПРО. Подкрепление этим опасениям они смогут найти в опубликованной новой ядерной доктрине США, подчеркивающей намерение «избегать ограничений на противоракетную оборону».
Но дело сделано, и дело большое.
Новый Договор заменяет Договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений, срок действия которого истек 5 декабря 2009 года. Если прежний Договор устанавливал в качестве максимального потолок в 1600 единиц средств доставки и 6000 боезарядов, то новый существенно его снижает: по средствам доставки до 700 (вместе с неразвернутыми средствами – до 800), а по боезарядам – до 1550.
При этом предусматривается, что обе стороны имеют право самостоятельно определять состав и структуру своих стратегических наступательных вооружений. Это положение весьма интересно и важно. Ведь раньше каждая из сторон стремилась в процессе переговоров «зажать» с помощью подуровней и других «зажимов» приоритетные компоненты стратегической триады противоположной стороны (у США это – подлодки с баллистическими ракетами и тяжелые бомбардировщики, а у СССР/России – наземные межконтинентальные баллистические ракеты).
С вступлением в силу нового Договора досрочно закончит свое существование и российско-американский договор 2002 года о сокращении стратегических наступательных потенциалов. Этот Договор декларирует достижение к 2012 году предельных уровней в 1700-2200 единиц оперативно развернутых боезарядов, но не предусматривает ни мер контроля, ни физического уничтожения сокращаемых средств.
Договор СНВ 1991 года сыграл значительную роль в деле обеспечения международного мира, стратегической стабильности и безопасности. Очевидно, на женевских перговорах стороны в полной мере исходили и из его текста, и из опыта осуществления этого Договора. В то же время некоторые аспекты, относившиеся к другой исторической эпохе, потребовали адаптации к современным реалиям. Прежде всего, это относится к упрощению и удешевлению системы контроля.
Механизм контроля станет более простым и менее затратным по сравнению с Договором 1991 года, обеспечивая при этом с той же эффективностью необратимость, проверяемость и транспарентность процесса сокращений СНВ.
Но, пожалуй, самым сложная проблема возникла на переговорах в связи с планами США создания системы противоракетной обороны (ПРО). Российская сторона, не собирающаяся развивать свою ПРО, должна была учитывать уровень сокращения наступательных вооружений с точки зрения сохранения общего стратегического баланса между Россией и США. В результате в Договоре зафиксировано в юридически обязывающей форме положение о взаимосвязи стратегических наступательных и стратегических оборонительных вооружений, а также о возрастающей важности этой взаимосвязи в процессе сокращения СНВ. В практическом плане это означает, что Российская Федерация, в частности, будет иметь право выйти из Договора, если количественное и качественное наращивание потенциала стратегической противоракетной обороны США начнет оказывать существенное влияние на эффективность российских стратегических ядерных сил.
При подписании Договора Президент Медведев подчеркнул в специальном заявлении, что подписанный Договор «может действовать и быть жизненспособным только в условиях, когда нет качественного и количественного наращивания возможностей систем противоракетной обороны Соединенных Штатов Америки».
Президент Обама отметил в своем выступлении при подписании, что между США и Россией достигнута договоренность продолжать дискуссии по противоракетной обороне.
Возрастающая точность стратегических средств доставки позволяет выполнять стратегические задачи не только с помощью ядерных, но и обычных боезарядов. С учетом этого в соглашении обычные неядерные боезаряды включаются в предельные уровни для боезарядов, предусмотренных Договором, а их носители – в общие уровни средств доставки.
Срок действия договора – 10 лет, если до истечения этого срока он не будет заменён последующим соглашением о сокращении и ограничении СНВ. Это положение подразумевает возможность дальнейших сокращений. Но здесь опять главная загвоздка останется в американских планах развертывания ПРО.
Даже из первого прочтения опубликованных результатов переговоров хорошо виден компромиссный характер весьма острых и сложных проблем, связанных с Договором. К их скорейшему решению подталкивало стремление завершить переговоры до «ядерного саммита» 12-13 апреля и начинающейся 3 мая восьмой Конференции по рассмотрению действия Договора о нераспространении ядерного оружия. Подписание нового Договора, конечно, поможет созданию более благоприятной атмосферы для укрепления режима ядерного нераспространения.
Но еще предстоит его ратификация. Обычно требуется примерно месяц для подготовки документов к ратификации и столько же – для изучения их парламентариями. При всем стремлении сторон ввести Договор в силу до окончания Конференции по нераспространению – 28 мая – возможность эта выглядит весьма проблематичной. Тем более, что и в американском Сенате, и в российской Думе возникнут вопросы и, прежде всего, по поводу положений Договора о взаимосвязи наступательных и оборонительных стратегических вооружений.
Американских сенаторов, в первую очередь, республиканцев, будет волновать влияние этих положений на перспективы создания ПРО. А российские парламентарии могут воспринять те же положения как слишком общие, не мешающие США развертывать ПРО. Подкрепление этим опасениям они смогут найти в опубликованной новой ядерной доктрине США, подчеркивающей намерение «избегать ограничений на противоракетную оборону».
Но дело сделано, и дело большое.
Игорь Петров April 10, 2010